Диана Вриланд — поначалу просто девушка из богатой семьи, экстравагантная светская дебютантка — построила головокружительную карьеру в мире глянца и моды. Благодаря ей глянец трансформировался, превратившись из журналов для домохозяек в целое культурное явление. Также с ее подачи Бал Института костюма нью-йоркского Метрополитен-музея приобрел статус одного из самых роскошных мероприятий года.

Как Вриланд заслужила статус культовой фигуры индустрии, почему к ней прислушивалась сама Жаклин Кеннеди, как она открыла миру сразу нескольких звезд первой величины и из-за чего потеряла должность мечты — рассказывает Spltnk. 

Блистательная дебютантка  

Диана родилась в Париже в 1903 году. Ее родители — американская светская львица Эмили Кей Хоффман и британский биржевой брокер Фредерик Янг Диэл. Семья жила на парижской авеню Bois de Boulogne — одной из самых дорогих улиц города. Хоффман могла похвастаться родством с Джорджем Вашингтоном и Ротшильдами, а ее супруг, как пишет Vanity Fair, обладал умением "красиво жить, при этом не зарабатывая больших денег". Этот талант, как говорится в статье, унаследовала от отца и Диана — "вместе с его выдающимся носом". 

Мать Вриланд считалась красавицей, Диана же на фоне мамы и своей младшей сестры Александры смотрелась "гадким утенком". "Ее считали блеклой и страшненькой, из-за этого у тети Дианы развился сильнейший комплекс", — рассказывает Эми-Лу Астор, племянница Вриланд. Мать не стремилась вселить в дочку уверенность, а, наоборот, вслух сокрушалась по поводу неудачной, на ее взгляд, внешности девочки. 

Прямо перед началом Первой мировой семья спешно покинула Европу и перебралась в Нью-Йорк, поселившись на Манхэттене. Девочки пошли в престижную школу Brearley. Александра впоследствии ее окончила, а Диана провела там всего три года: ей было скучно, и она предпочла танцевальную школу. Любовь к танцам ей досталась от матери. Занималась девочка под руководством русского хореографа Михаила Фокина, работавшего с Анной Павловой и Сергеем Дягилевым. По словам Дианы, главное, что дал ей педагог, — умение быть максимально дисциплинированной. 

Вриланд уже в 16-летнем возрасте полюбила тяжелый, "драматичный" макияж. Она считала себя некрасивой и с помощью косметики пыталась отвлечь внимание от всего, что воспринимала как недостатки. Покрывала лицо белой пудрой, ярко красила губы, наносила плотный слой румян, делала короткую стрижку и гладко зачесывала волосы. Все это стало деталями ее узнаваемого стиля наряду с неизменными ярко-красными ногтями. В 19-летнем возрасте Диана впервые появилась на страницах Vogue, где ее называли одной из "самых великолепных дебютанток" светского общества Нью-Йорка. 

Комплексы по поводу внешности не помешали девушке очаровать завидного жениха, выпускника Йеля, успешного банкира и признанного красавца Томаса Рида Вриланда. 20-летняя Диана познакомилась с ним на одном из мероприятий. Для нее это была любовь с первого взгляда. "Как только наши глаза встретились, я подумала, что мы поженимся", — рассказывала она. Свадьба состоялась через восемь месяцев после знакомства. 

"Я никогда не была довольна своей внешностью до тех пор, пока не вышла замуж за Рида Вриланда", — говорила Диана. 

Спустя год после свадьбы Диана родила сына Томаса, еще через два появился на свет младший сын Фредерик. Вриланд, по ее словам, в те годы была очень привязана к дому и семье. Когда дети были маленькими, семья переехала из Нью-Йорка в Лондон, здесь она вновь оказалась в центре светского общества. Посещала лучшие вечеринки, знакомилась со знаменитостями, открыла собственный бутик нижнего белья. В числе клиенток была, к примеру, Уоллис Симпсон, американка, ради которой отрекся от престола король Великобритании Эдуард VII. Часто Диана бывала в Париже, где покупала себе наряды — как правило, у Коко Шанель, которая лично присутствовала на примерках. 

По рассказам знакомых Вриланд, муж ей "бесстыдно изменял". "Он влюбился в кого-то в Канаде, куда уехал по работе. Хотел развестись, но Диана не согласилась, — делился с Vanity Fair один из бывших коллег Вриланд. — Он любил посылать белые розы на длинных стеблях женщинам, с которыми ей изменял и которые часто были с ней знакомы". 

"Почему бы вам не...?"

В Лондоне семья прожила около шести лет. Вриланд все это время была занята в основном светской жизнью, шопингом и путешествиями по Европе. Красивая одежда стала одним из ее главных хобби. Диана всегда говорила, что любит "все экстремальное". "Мода должна быть самым опьяняющим способом ухода от банальной реальности", — считала она. В повседневной жизни часто выбирала классику — дорогие кашемировые свитера, узкие прямые юбки, но любила экстравагантные украшения. А если ей предстоял вечерний выход, то нередко выбирала что-то очень броское — цветочные, восточные мотивы, звериные принты. По ее мнению, полностью безупречные образы — это скучно: "Дурной вкус — как щепотка перца, немного такой перчинки никогда не помешает. Это что-то здоровое и естественное. Отсутствие вкуса — вот что я не поддерживаю".

В середине 1930-х работа заставила мужа Вриланд вернуться вместе с семьей в Нью-Йорк. Дела у него шли хуже, чем раньше, но Диане не хотелось расставаться со своим роскошным образом жизни, и впервые в жизни она устроилась на работу. Точнее, работа нашла ее сама. Во время вечеринки на крыше нью-йоркского отеля St. Regis Диану в ее белом кружевном платье Chanel и с розами в волосах, как всегда выделяющуюся из толпы, заметила Кармел Сноу — главный редактор журнала Harper's Bazaar, с чьей помощью миру открылись таланты таких людей, как Трумэн Капоте и Ричард Аведон. Сноу решила, что модное чутье Вриланд очень пригодится редакции, и уже на следующий день после той встречи предложила Диане работу. 

В своей автобиографии Вриланд пишет, что поначалу ответила: "Но, миссис Сноу, если не считать моего магазинчика нижнего белья в Лондоне, я никогда в жизни не работала! Никогда не была в офисе и никогда не одета до обеда". На это главред заметила: "Однако вы, кажется, прекрасно разбираетесь в одежде". 36-летняя Диана приняла предложение, и это стало началом ее многолетнего сотрудничества с изданием и стартом карьеры в модном глянце. "Она пришла в журнал, потому что ей нужны были деньги, при этом ей удавалось всю жизнь создавать впечатление, что она, по сути, просто любитель, работающий в этой индустрии лишь ради развлечения", — пишет The Guardian.

В Harper's Bazaar Вриланд сразу же поручили вести собственную рубрику под названием "Почему бы вам не...?". В своей колонке она предлагала читательницам разнообразные экстравагантные лайфхаки. "Почему бы вам не мыть голову ребенку-блондину выдохшимся шампанским? Так делают во Франции! Почему бы вам не украсить выхлопную трубу своего автомобиля мехом? Почему бы вам не нарисовать на стенах детской комнаты карту мира? Узкое провинциальное мышление — не то, что нужно вашему сыну!".

Идеи Дианы публика встречала по-разному: кто-то восторгался, кто-то критиковал. Так или иначе, эти публикации задали тон всей последующей карьере Вриланд: она не боялась предлагать самые нестандартные идеи — и неважно, что о ней подумают остальные. Рубрику "Почему бы вам не...?" Диана вела вплоть до своего ухода из Harper's Bazaar. Всего в журнале она проработала больше 25 лет. 

Модный редактор 

Кармел Сноу быстро повысила Диану — от колумниста до модного редактора. Человеку, занимавшему эту должность, в те времена приходилось брать на себя самые разные обязанности, включая роли реквизитора и визажиста. Модель Лилиан Грофф вспоминает "магические руки" Вриланд: "Однажды я вернулась из отпуска, сильно обгоревшая, с выгоревшими волосами, а мне предстояла съемка. Она сделала что-то, и вот уже мои волосы были уложены в аккуратную прическу и я выглядела вполне прилично. Она могла вытащить из пиджака подплечники, поменять длину юбки или платья. Всегда чувствовала перемены еще до того, как их начинали чувствовать дизайнеры. Мне кажется, они заимствовали у нее идеи".

Многолетнее продуктивное сотрудничество у Вриланд сложилось с культовыми для глянца персонами: фотографами Луизой Даль-Вульф и Ричардом Аведоном, дизайнером русско-белорусского происхождения Алексеем Бродовичем, которого называют одним из основателей прообраза современного глянца и графического дизайна. 

Работая в журнале, Вриланд продолжала придерживаться прежних привычек: она поздно приезжала в редакцию, могла и вовсе появиться к обеду. Иногда все утро отвечала на письма, лежа в кровати или в ванне (принимать ванну она могла часами). Но когда все же показывалась в офисе, работа начинала кипеть. "Она усердно работала и ожидала от остальных того же", — пишет Лиза Иммордино Вриланд, жена внука Дианы.

Типичный ланч Вриланд на рабочем месте, по словам Лизы, выглядел так: сэндвич из цельнозернового хлеба с арахисовым маслом и джемом, а также обязательный стакан шотландского виски. 

Диана работала все так же вдохновенно и в годы войны, когда мода, казалось бы, стала последним, что волновало публику по обе стороны Атлантики. События в мире находили отражение на страницах глянца: так, в модной фотосъемке Вриланд могла дать в руки модели газету с крупным заголовком: "Нацисты". 

В 1943-м Диана открыла миру актрису Лорен Бэколл, сняв ее для ставшей впоследствии культовой обложки американского Harper's Bazaar. Будущая звезда позировала в образе сотрудницы Красного Креста. Благодаря этому фото 19-летняя Бэколл получила свою первую роль в фильме "Иметь и не иметь" с Хамфри Богартом, что моментально сделало ее знаменитой. Режиссер ленты Говард Хоукс пригласил Лорен на роль именно после того, как жена показала ему фото в журнале. 

При Вриланд Harper's Bazaar, да и весь мировой глянец в целом, значительно изменился. Если раньше журналы были скорее руководством для женщин о том, как красиво одеваться и заниматься домашними делами, то теперь стали настоящим источником вдохновения. Модные развороты Диана старалась превратить в целые истории, со своим сюжетом и настроением. Модели уже не стояли статично, Вриланд хотела видеть "живые" кадры, она руководила съемкой, обращая внимание на все детали, от выражения глаз до позы. Выбирала для фотосессий необычные локации, вывозила съемочную группу в экзотические места, не обращая внимания на то, сколько все это будет стоить журналу. 

"В Диане сочетались богатое воображение и строгая дисциплина, — рассказывал Ричард Аведон. — Она создала совершенно новую профессию, по сути, изобрела профессию модного редактора. До нее это происходило так: светские львицы примеряли шляпки на других светских львиц".

Результатом почти 40-летнего сотрудничества Дианы с Ричардом Аведоном стали по-настоящему легендарные фото: вместе они снимали супермодель Довиму, им позировал прямо перед тем, как стать президентом, Джон Ф. Кеннеди с супругой. Кстати, Вриланд консультировала Жаклин Кеннеди по вопросам стиля в ходе предвыборной кампании и позже, познакомила ее с модельером Олегом Кассини, который стал главным дизайнером первой леди. "Все недоумевают, почему мы выбрали для съемки именно Harper's Bazaar. Выдумывают миллион причин, но никто не называет настоящую. Эта причина — вы", — писала Диане Джеки Кеннеди после того, как вышел журнал с их семейным фото.

Диана запомнилась миру как смелый трендсеттер. Она была одной из тех, кто популяризировал такие теперь классические модные приемы, как деним или ярко-красный маникюр. Много путешествовала, и это тоже помогало ей мыслить вне принятых обществом рамок. Так, вернувшись с Лазурного Берега, Диана в 1947 году задумала впервые снять для журнала модель в бикини. Ее бывшая ассистентка Барбара Слифка вспоминает, как во время съемки даже сотрудники редакции были ошарашены, поскольку "никогда не видели столько обнаженного тела". Вриланд же на это сказала: "С таким отношением вы отбрасываете цивилизацию на тысячу лет назад". Бикини она называла "величайшим изобретением со времен атомной бомбы". 

Переход в Vogue 

После ухода Кармел Сноу на пенсию в конце 1950-х Вриланд заняла пост главного редактора. Сама Сноу, кстати, не рекомендовала руководству издательского дома Hearst Corporation брать Диану на эту должность, считая, что Вриланд хорошо работает, если ее контролирует более опытный начальник. Однако на тот момент сложно было найти кого-то опытнее самой Дианы. 

Возглавляла Harper's Bazaar она недолго: уже в 1962-м, в 59-летнем возрасте, перешла в Vogue, через год стала его главным редактором и занимала этот пост на протяжении восьми лет. Основной причиной ухода из Harper's Bazaar стало то, что руководство, по мнению Дианы, слишком низко оценивало ее усилия: в первые годы своей работы в журнале она получала 18 тысяч долларов в год, а более чем через 20 лет издание платило ей всего на тысячу больше. Какую именно зарплату ей предложили в Vogue, неизвестно, биографы пишут лишь, что это была гораздо более внушительная сумма. 

Вриланд успевала вести активную светскую жизнь, проводила время в клубах Studio 54 и Factory, дружила с Энди Уорхолом, Анжеликой Хьюстон, Джеком Николсоном и другими знаменитостями. Почувствовав, как в моду входит все британское, она первой из американских редакторов посвятила целые журнальные развороты The Beatles, Мику Джаггеру. "Секрет ее успеха как редактора в том, что она чувствовала дух времени", — говорил фотограф Дэвид Бэйли.

Вриланд продолжала открывать Америке и всему миру новые лица. Увидев в каком-то журнале маленькое фото юной Твигги, заинтересовалась англичанкой и пригласила ее на съемки в Нью-Йорк. В дальнейшем Твигги стала не просто знаменитой моделью, а буквально символом эпохи. Сразу несколько моделей, чья внешность определила моду 1960-х, также были "находками" Вриланд: помимо Твигги это Верушка, Пенелопа Три, Эди Седжвик.

Однажды Диану восхитила красота Шер, которую тогда еще никто не задействовал в качестве модели, и с тех пор она неоднократно снимала певицу для журнала. Также Диане, когда она уже работала в Vogue, пришла в голову мысль снять для обложки Барбру Стрейзанд. Вриланд восхищалась профилем актрисы, ее "носом Нефертити". Ей вообще больше нравились необычные черты лица, чем "классическая" красота, и она считала, что отличная осанка важнее того, есть ли у вас горбинка на носу. 

"Ни одна идея не была слишком вызывающей, ни одна сумма слишком неподъемной, ни одна фантазия слишком странной для бесстрашного редактора и ее издания", — рассказывает журнал Vanity Fair о годах работы Дианы в Vogue. Если ей хотелось сделать красивую съемку, она без колебаний отправляла фотографов и моделей в Японию или на Таити. Не жалела редакционного бюджета, чтобы воплотить в жизнь свои креативные задумки: снять Верушку в мехах и бархате посреди аризонской пустыни — почему бы и нет!

Но именно эта смелость и разрушила в итоге успешное сотрудничество Вриланд с Vogue. Руководство Condé Nast не раз просило главного редактора уменьшить траты, однако, когда Диана загоралась идеей, ей сложно было удерживать себя в каких-либо рамках. 

Александр Либерман, редакционный директор издания, рассказывал, что Вриланд и Аведон придали журналу совершенно новое настроение, смелое и современное, при этом явно не хватало человека, который бы хоть немного сдерживал полет их фантазии. Таким человеком ранее являлась Кармел Сноу, и она оказалась права насчет того, что Диане необходим опытный руководитель. "Без Сноу Вриланд и Аведон, которые любили впадать в крайности, стали опасной комбинацией", — отмечал Либерман. 

Все закончилось тем, что Диану уволили без объяснения причин. Ей было 68 лет, и она обожала свою работу. Неизвестно, какие чувства испытывала Вриланд в тот момент: она никогда не комментировала увольнение. По словам знакомых, она вообще не любила демонстрировать окружающим свою слабость, оставалась выдержанной и спокойной даже в самые тяжелые моменты. С такой же стойкостью за несколько лет до ухода из Vogue она пережила смерть мужа, к которому всю жизнь была очень привязана, несмотря на его неверность. Рид скончался от рака в 1966 году в 67-летнем возрасте. 

Куратор выставок 

После увольнения Диана на несколько месяцев уехала путешествовать, а когда вернулась, ее уже ждало новое предложение — работать консультантом в нью-йоркском Метрополитен-музее. Руководство задумало таким образом "оживить" Институт костюма — непопулярное отделение музея, посещаемое в основном студентами, учившимися на дизайнеров одежды. Ходят слухи, что назначению Вриланд поспособствовала Жаклин Кеннеди — и она же, возможно, была одним из тех неназванных инвесторов, которые собрали деньги на оплату работы Дианы. 

Директор музея Томас Ховинг слабо верил во всю эту затею. "Я думал, Вриланд не проработает у нас и шести месяцев", — говорил он потом. Но Диану так увлекла новая должность, что она задержалась на ней на 14 лет, ежегодно проводя одну масштабную выставку, посвященную моде. Темы были самые разнообразные: "Мир Баленсиаги" в 1973 году, "Романтичная и роскошная мода Голливуда" в 1974-м, "Слава русского костюма" в 1976-м (ради этой выставки Диана лично ездила в СССР), "Костюмы Китая" в 1980-м, "Женщина XVIII века" в 1981-м. "Вриланд вдохнула жизнь в сонный Институт костюма", — пишет Vanity Fair.

Музей благодаря ей обзавелся совершенно новой аудиторией — молодая модная публика обеспечила выставкам небывалую популярность. Диана, что было для нее даже удивительно, четко следовала инструкциям руководства, не выходя ни за границы бюджета, ни за временные рамки.

Открытие выставки каждый год становилось одним из важнейших светских событий — тогда, по сути, и появился до сих пор собирающий ведущих знаменитостей ежегодный бал Met Gala. Точнее, мероприятие проводилось еще с 1948 года, однако поначалу ничем не напоминало бал. Билеты стоили 50 долларов, и это был просто небольшой ежегодный ужин в отеле Waldorf, который проводился с целью собрать деньги на нужды музея. При Вриланд мероприятие приобрело совершенно новое значение, она решила добавить ему шика. В итоге Met Gala стал ярчайшим событием нью-йоркской светской жизни, на нем можно было встретить множество звезд модной индустрии и шоу-бизнеса. Ив Сен-Лоран, Оскар де ла Рента, Холстон, Шер, Дайана Росс, Бьянка Джаггер спешили лично поздравить Диану с каждым новым открытием. 

В 1970-е она была "королевой нью-йоркского общества", как выражается один из ее друзей: "За право побывать у нее в гостях шла настоящая конкуренция".

Диана устраивала званые ужины в своей квартире в центре города, в которой жила с середины 1950-х. Все в этих апартаментах было по ее желанию выдержано в красном цвете. "Мне хотелось, чтобы это выглядело как сад, но как адский сад", — высказывалась она о своем интерьере. 

Любовь к красному вообще стала одним из "фирменных знаков" Вриланд, даже ее кабинет в редакции Vogue был оформлен в этом цвете. "Невозможно устать от красного! Это как устать от любимого человека", — заявляла она. 

И в 70-летнем возрасте Диана все так же живо интересовалась современной культурой, кино и музыкой, посещала все главные премьеры и веселилась на вечеринках в компании молодежи. При этом не расставалась с привычками, которые у нее были десятилетиями: спала на черной сатиновой подушке (она верила, что так лучше сохраняется оттенок волос после окрашивания), просила горничную гладить не только ее одежду, но и денежные купюры, которые носила с собой в сумочке. 

От дел отошла, когда ей было уже за 80. Зрение стало стремительно ухудшаться. "Мои глаза просто устали от созерцания такого количества красоты", — шутила Диана.

Она перестала закрашивать седину, стала все больше времени проводить дома, работала над своими мемуарами — книгой под названием D. V. (это не только ее инициалы, но и отсылка к фразе на латыни Dominus vobiscum — "С Божьей помощью").

В 1985 году Вриланд впервые не присутствовала на открытии выставки в Метрополитен-музее. Со своими многочисленными друзьями Диана все так же общалась — но уже в основном по телефону. Приходить в гости к ней теперь было разрешено лишь самым близким: помимо родных к ним относился, например, Андре Леон Телли из Vogue. Когда Вриланд работала в музее, он был ее ассистентом — эта должность стала первой для Телли работой в сфере моды, он называл Диану своей второй бабушкой. 

"Заканчивала свою жизнь она так же, как начинала ее, — в семейном кругу", — рассказывал младший сын Дианы Фредерик. Он почти всю взрослую жизнь провел в Марокко, где являлся послом США. Его брат Томас был успешным архитектором в Калифорнии. Когда Диана постарела и оставила работу, дети стали все чаще навещать ее. Она нашла новое призвание в заботе о правнуках, Риде и Виктории. "Мы с детьми практически каждый день бывали у нее, — говорит внук Дианы Александр. — Она почти ослепла, но, как ни странно, замечала все. Например, могла заявить: "Почему это ты не бреешься по субботам?".

В 1989 году Вриланд скончалась в клинике на Манхэттене после сердечного приступа, ей было 85 лет. После смерти Дианы всем ее наследием распоряжается ее внук Александр Вриланд, которому эту ответственность передали сыновья Вриланд. Жена Александра Лиза Иммордино Вриланд выпустила книгу "Диана Вриланд: Глаз должен путешествовать" и сняла одноименный документальный фильм. 

Образом Вриланд вдохновляются и режиссеры художественного кино: так, в фильме "Дурная слава" 2006 года о жизни Трумэна Капоте ее роль играла Джульет Стивенсон, а в вышедшем в том же году "Я соблазнила Энди Уорхола" — Иллиана Даглас. Но и при жизни Диана вдохновляла кинематографистов: на ее образе основан персонаж редактора модного журнала Мэгги Прескотт из классической ленты 1957 года "Забавная мордашка" с Одри Хепберн. 

Время от времени Диане и ее стилю посвящают выставки: такая, например, проходила в 2012 году в Венеции — городе, который Вриланд обожала. В палаццо XV века была выставлена богатая коллекция нарядов Дианы — творения Yves Saint Laurent, Paco Rabanne, Valentino, Missoni, Emilio Pucci и многих других.