Мэрилин Монро и Тони Кертис В своих мемуарах актер Тони Кертис вспоминает Мэрилин Монро - такой, какой она была до того, как стала суперзвездой. Накануне моего 23-го дня рождения я подписал контракт с «Юниверсал студиоз». Для начала мне назначили зарплату 75 долларов в неделю. Первым делом я снял себе квартиру. Потом купил подержанный «Бьюик» с откидным верхом и автоматической коробкой передач. Я заплатил за него ничтожную сумму и вскоре понял, почему. Как-то раз я сдвинул коврик с водительской стороны и обнаружил под ним дыру: пол проржавел насквозь, под ним был виден асфальт, но меня это не смущало. Главное, у меня теперь была машина. На «Юниверсал» было множество актрис — красивых, приветливых и раскрепощенных в плане секса. Продюсеры привозили девушек из других городов, подписывали с ними контракт на шесть месяцев и давали эпизодические роли в фильмах. Многие из этих девушек крутили романы с директорами. Большинство выдыхались и возвращались туда, откуда приехали.

Одна из девушек, приехавших в Голливуд, сменила имя на Мэрилин Монро. Впервые я увидел ее на «Юниверсал» — она шла по улице. От ее красоты захватывало дух, но было в ней и нечто такое, отчего она не казалась неприступной. Я дружески с ней поздоровался: — Привет. Она улыбнулась. Я улыбнулся в ответ. — Меня зовут Тони, — сказал я. — Меня Мэрилин, — сказала она. — Я еду в город. Можно вас куда-нибудь подвезти? Она задержала на мне взгляд. — Хорошо. Мы дошли до моей машины, я открыл ей дверь. Сел за руль, выехал из ворот студии и повернул в сторону города. Я немного повернул зеркало заднего обзора, чтобы видеть лицо Мэрилин, и поймал в зеркале ее взгляд: она смотрела на меня. Мы оба рассмеялись. У нее тогда были рыжие волосы, в тот день собранные в «конский хвост». Ее окутывала какая-то удивительная аура теплоты, доброты и сексуальности. Я никогда не встречал ничего подобного. На ней было летнее платье, под которым проступали очертания ее фигуры. Знаю, это прозвучит странно, но я заметил, что у нее красивые руки. Мы доехали до бульвара Сансет, и я спросил Мэрилин, куда ее отвезти. Она назвала улицу, и я подвез ее к маленькой гостинице, где она жила. — Ну, вот мы и приехали, — сказал я. — Можно я вам позвоню? — Если хотите.

Она написала мне номер и ушла, и следующие несколько дней я не мог думать ни о чем другом. Но я не осмеливался ей позвонить. Так скоро. Я думал, что у такой девушки непременно должны быть с кем-то серьезные отношения. А может, она вообще замужем, хоть и не носит обручального кольца. В конце концов я ей позвонил. Через неделю. — Не хотите со мной поужинать? Она согласилась. Через пару дней я заехал за ней, и мы отправились в ресторан на Сансет-стрип. Еда была вкусной, мы смеялись, болтали о всякой ерунде. В общем прекрасно провели время. Потом проехались по бульвару Сансет в сторону Беверли-Хиллс, после чего я отвез ее домой. В следующий раз мы отправились в клуб под названием «Мокамбо». В машине мы разговаривали о киноиндустрии: о людях, с которыми я познакомился, о моем контракте, о моих актерских курсах. Она говорила мало, но внимательно слушала. Я рассказал ей немного о себе, она же о своей жизни не очень распространялась. Позже я узнал, что все свое детство Мэрилин скиталась по приемным семьям, пока в 16 лет не вышла замуж. Брак распался примерно за два года до нашей с ней встречи. Один фотограф приметил ее на авиационном заводе, где она тогда работала. Киностудия «Двадцатый век Фокс» заключила с ней контракт, но, когда истек его срок, не стала его продлевать. Теперь Мэрилин была без работы.

Когда мы вошли в клуб, все головы повернулись в нашу сторону. У меня было такое ощущение, будто Мэрилин неуютно чувствует себя на людях, словно ей не хочется столкнуться с кем-то из знакомых. Я тогда не знал, что Джо Шенк, президент студии «Двадцатый века Фокс», будучи женатым человеком, снимал в Лос-Анджелесе квартиру, где Мэрилин иногда проводила с ним время. Студия решила не продлевать с ней отношений, зато это сделал Шенк. Мы с Мэрилин сидели, разговаривали, подшучивали друг над другом. Я понемногу в нее влюблялся. Я видел, что и я ей нравлюсь. Мне посчастливилось познакомиться с ней в ту пору, когда еще не было ни славы, ни безумства, впоследствии разрушивших ее жизнь. Я не думал о постели. Я просто получал удовольствие от общения с ней — с ней было так здорово.

Однажды в спортзале меня представили Берту Ланкастеру. Он рассказал мне, где устраивают вечеринки, и представил меня своему агенту, который в свою очередь познакомил меня с актером Говардом Даффом. У Говарда был домик на пляже, но сам он там редко бывал. «Пользуйся, когда захочешь», — предложил он. Я позвонил Мэрилин и мы договорились поехать на пляж. Мы отлично поужинали. Потом лежали на пляже и разговаривали. Солнце клонилось к закату, я немного нервничал. Она стала расспрашивать меня о моей жизни, и я рассказал ей о детстве в Нью-Йорке, о том, как отец пытался свести концы с концами во время Великой депрессии, как моего брата насмерть сбил грузовик, как я бросил школу и пошел во флот. В конце концов я сказал Мэрилин, что один мой приятель разрешил нам воспользоваться его домом, и мы отправились в маленькое бунгало с уютным камином. Мы сделали себе виски с содовой, потом Мэрилин рассказала мне еще немного о себе. Мы стали целоваться, и примерно в 11 вечера я отвез ее обратно в гостиницу. Мэрилин очень мне нравилась. С ней мне было по-настоящему хорошо. Она была немного странная, но и я тоже. Мы оба строили из себя общительных, легких людей, но внутри мы были не в ладах с собой. У меня не было ни уверенности в себе, ни душевного покоя, и у нее тоже.

В выходные я спросил у Говарда Даффа, можно ли снова воспользоваться его домом, и он сказал: «Давай». Я купил пару бифштексов и заехал за Мэрилин. У Говарда в бунгало был гриль, я насыпал в него угля, налил немного жидкости для розжига и поджег уголь. Я приготовил бифштексы, нарезал помидоры, открыл бутылку вина, и мы поужинали. Мы выпили и вышли на воздух посидеть при свете луны. Я знал, что этой ночью между нами должно что-то произойти, и она тоже это знала. Когда мы занимались любовью, она была расслаблена, от чего расслабился и я. Все это казалось таким естественным. В ту пору я спал с несколькими очаровательными девушками, но Мэрилин мне нравилась больше всех. Она была хрупкой и ранимой — это очень мне импонировало. Какое-то время мы продолжали встречаться — в квартире ее подруги, в бунгало Говарда, у Мэрилин в гостинице. Впервые я ощущал такую близость с женщиной. Мы были влюблены друг в друга, но я пока не был готов к серьезным отношениям, да и она тоже. В итоге наш роман отошел на задний план, уступив место карьере. Я стал сниматься в кино, она тоже. Когда мы случайно сталкивались на вечеринках, она спрашивала меня в своей милой манере: «А что случилось с твоим «Бьюиком»?» Она испытывала ко мне симпатию, и я отвечал ей тем же. Наш роман длился совсем недолго, но мы оба чувствовали, что это время было особенным.

Потом Мэрилин сыграла главные роли в фильмах «Джентльмены предпочитают блондинок», «Семь лет желания» и «Автобусная остановка». Я снялся в серии малобюджетных картин компании «Юниверсал». А в 1959 году режиссер Билли Уайлдер предложил мне роль в фильме о двух музыкантах, которые, работая в подпольном баре, становятся свидетелями мафиозных разборок и, чтобы спастись, переодеваются в женщин и вступают в оркестр, в котором играют одни девушки. Я был в восторге от того, что Уайлдер предложил мне исполнить одну из главных ролей вместе с Джеком Леммоном и Мэрилин Монро. К тому моменту Мэрилин уже приобрела репутацию капризной актрисы. Во время съемок она отказывалась надевать одежду из костюмерной и настаивала на том, чтобы делать макияж самой. Периодически она просто не являлась на съемочную площадку. Но я по-прежнему чувствовал к ней привязанность. В нас снова ожили чувства, которые мы испытывали друг к другу несколько лет назад. Иногда, когда я появлялся на съемочной площадке, Мэрилин ловила мой взгляд, и между нами словно искра проскакивала. Она любила, когда я заходил к ней в гримерную. Мы сидели вместе минут 10-15, пока Билли не вызывал нас на площадку. Эти мгновения много для меня значили. На нее мое присутствие действовало умиротворяюще. Перед съемками нашей большой романтической сцены Мэрилин сидела у себя в гримерной и попросила меня зайти. Ожидая меня, она открыла бутылку шампанского. Ей хотелось, чтобы мы немного расслабились, прежде чем приступить к этой сцене. Я выпил один бокал. Она выпила два и прошептала: «Если бы только это было так, как раньше». Я понимал, что она имеет в виду; впервые мы открыто заговорили о том, как много значили друг для друга когда-то. Я поцеловал ее, и она вроде бы расслабилась.

Когда закончилась работа над фильмом «В джазе только девушки», я просто не мог поверить, насколько удачным получился фильм. Диалоги, операторская работа, персонаж Мэрилин, персонаж Джека... Мне было приятно, что и я был на уровне с великолепными актерами, задействованными в картине. Через некоторое время после окончания съемок я увиделся с Мэрилин на вечеринке. Она выглядела совершенно потерянной. Мы поговорили минуту-другую, и я вдруг понял, что с окончанием нашей совместной работы над фильмом завершилось и то, что нас когда-то связывало. Эта страница нашей жизни было прочитана до конца.

Обновлено 11/03/13 18:34: Фильм «В джазе только девушки» получил «Оскара» и несколько наград «Золотой глобус», в том числе за лучшую женскую роль (Мэрилин Монро) и лучшую мужскую роль (Джек Леммон). Мэрилин умерла в 1962 году в возрасте 36 лет от передозировки наркотиков. По одной из версий, это было самоубийство. Тони Кёртис снялся в 80 с лишним фильмах, но ни один из них не принес ему такого успеха, как роль в картине «В джазе только девушки». Он был женат шесть раз и умер в 2010 году в возрасте 85 лет. Авторы: Тони Кертис и Питер Голенбок