Модель и создательница фонда «Обнаженные сердца» Наталья Водянова — о связи между политикой и благотворительностью. — Кто такой, по-вашему, интеллигент? — Я представляю себе человека, которого в английском языке называют aware. То есть это человек сведущий, осведомленный, который понимает свою страну, ощущает настроения, предчувствует тренды. Причем необязательно только культурные, это и поведенческие и социальные, и экономико-политические тренды. Это человек, который активно участвует в общественной жизни. При этом он ставит перед собой какие-то благие цели. Тех людей, о которых я говорю, за границей называют creme de la crème. А в американской или английской культуре - socialite. Это хорошо осведомленные люди, на которых приятно посмотреть, можно поставить в пример и не стыдно послушать. Это может быть писатель, актер, художник, телеведущая или трендсеттер в любой другой области. При этом у нас, возможно, было бы хорошо, чтобы представители русской интеллигенции стали более популярны. Чаще всего у нас это либо люди, которые не хотят говорить, где-то прячутся, сидят, высказывают умные мысли, идеи, либо, наоборот лезут на баррикады. Интеллигенты в России в классическом понимании не любят публичности и внимания широкой аудитории. Считают это почти стыдным. Они могут быть очень известны в своей узкой специализации и заниматься какими-то другими делами, очень много пересекаться с другими сферами и людьми. Но при этом это все происходит только на уровне общения, дружбы, кухонных или ресторанных посиделок. В 2004 году к тому времени уже всемирно известная топ-модель, основала Фонд «Обнаженные сердца». Он занимается строительством детских игровых парков и поддержкой организаций, работающих с семьями детей с нарушениями развития. Сегодня построено уже 90 игровых объектов по всей стране. — Какая система ценностей является вашей основной? — Я себе список этих ценностей никогда не составляла, но они у меня существуют внутренне, как какой-то стержень. Название благотворительного фонда, который я создала – «Обнаженные сердца» - достаточно точно описывает мою систему ценностей. Человек изначально приходит на землю и уходит с нее обнаженным, нагим без «кованой блестящей брони мыслей», как выразился Евгений Иванович Замятин в романе «Мы». Когда ты это понимаешь, сразу становишься храбрее. Знаешь, что решения надо принимать, руководствуясь только сердцем, а не опираясь на стереотипы, предвзятое мнение и то, чего от тебя ожидают другие. — Вы принципиальный человек? — Я очень принципиальный человек. Я поступаю, руководствуясь сердцем и согласно своим принципам. — Вас, как благотворителя, пытались втянуть в политику? Если бы вам предложили поддержать какого-то политика или партию, чтобы вы сделали? — Нет, мне это не интересно. Я совсем аполитична. — То есть если к вам за поддержкой обратится политик или партия, вы скажете, что аполитичны и вам это неинтересно? — Политика — это один из вариантов влияния на изменения в обществе. При этом я его считаю самым неэффективным. Тот, кто начинает вариться в этом супе, становится одним из ингредиентов. И даже если ты шафран, то паприку в этом супе вряд ли перебьешь. — Вы ходите на выборы? — Это важный вопрос. Я сейчас не хожу на выборы, потому что считаю, что недостаточно знаю о кандидатах. Продолжая метафору, я просто не смогу отличить паприку от шафрана. Я стараюсь участвовать лишь в том, где я смогу сделать осознанный выбор. — Какие ценности вы считаете важным передать своим детям? — Своих детей, как и других людей, я не решаюсь учить. Мне кажется, что мой ребенок родился уже человеком будущего. Мы учимся друг у друга. Единственное, что я могу, так это показать своим примером, своей жизнью, что я считаю правильным. Поэтому я своих детей стараюсь чаще брать в поездки по России. В отличие от многих других детей, они могут увидеть, что реальность может быть совсем иной, чем у них. — Можете привести пример? — Например, этим летом мы вместе с моей семьей ездили на неделю в инклюзивный лагерь под Нижним Новгородом. Инклюзивность этого лагеря в том, что он предусмотрен в том числе и для людей с ограниченными возможностями. С нами была моя сестра Оксана, у которой глубокий аутизм. Мы занимались пением и музыкотерапией в одной группе с другими детками с синдромом Дауна, ДЦП и другими тяжелыми особенностями. Мои дети многое понимают и принимают, так как это происходит естественно. Они видят, как комфортно мне и от этого успокаиваются. — Дети быстро ко всему привыкают... — Поначалу у детей был шок, конечно. Были фразы: «Я не буду вытираться этой туалетной бумагой, она серая, она грязная». То есть понимаете, дети даже не понимали, что бумага может быть какого-то другого цвета, кроме белого (смеется). За неделю в лагере они привыкли, конечно. Они были в естественной среде, при этом играли вместе с детьми из малообеспеченных семей, с детьми с особенностями развития. Все к ним очень хорошо относились, у них появились друзья, под конец даже не хотели уезжать. Я заметила, что у моих детей происходят какие-то внутренние положительные изменения. Мне кажется, только таким образом можно воспитывать детей. — Вы что-то своим детям запрещаете? — Меня прямо покоробило, что Марк Цукерберг приехал в Москву и первым делом пошел в Макдоналдс. Для меня такие институты — это вирус. Я все время говорю своим детям: «Туда — только через мой труп!» Это принципиально, и я могу очень жестко с ними об этом поговорить. Кстати, сейчас мой десятилетний сын на вопрос однокашек, я слышала, чуть ли не с гордостью отвечает: «Нет, мы не ходим в Макдоналдс». — Вы знаете, какими бы хотели видеть своих детей в будущем? — Сейчас немного рано об этом говорить. Но я уже вижу в них какие-то росточки. Это очень открытые, очень добрые дети. Мой десятилетний сын, говоря о фонде «Обнаженные сердца», называет его «нашим». И уже я полушутя говорю, что он мой преемник. Мол, когда я буду пожилая, пожалуйста, ты возьмешь на себя эту ношу. Уже сейчас это знание, эта ответственность - часть него. — Что должно поменяться в голове у обычного человека, чтобы он стал вдруг заниматься каким-то важным общественным делом? В какой момент вы поняли: все, одной работы недостаточно, я хочу помогать и делать мир лучше? — Я бы не ставила вопрос так: что должно поменяться. Интересно, где берет свое начало выход за рамки заботы и помощи своим родным, близким, друзьям? И где та грань, которая отделяет близкого человека от незнакомого, но нуждающегося в помощи? И каким образом сужается расстояние между своим и чужим горем? Ответом на эти и многие другие вопросы могут стать благотворительная деятельность и волонтерство.