Ровно двести лет назад, летом 1812 года, когда французский император Наполеон Бонапарт тщетно пытался покорить своей воле Россию-матушку, швейцарский исследователь Иоганн Людвиг Буркхардт отправился совсем в другую сторону, на юг. Именно он первым показал миру путь в Петру, затерянную в горах Иордании. Легенды о прекрасном городе с храмами, вырубленными в скалах цвета розовых лепестков, передавались из поколения в поколение с давних времен, но путь в столицу древнего Набатейского царства был окончательно забыт еще в XIII веке. Впрочем, забвение — определение слишком уж категоричное. В племенах бедуинов-кочевников, заселявших эти земли на полпути от Мертвого моря к Красному, знали о каменном городе. Поэтому когда Иоганн Буркхардт, в тонкостях изучивший нравы и психологию местного населения, понял, что от него скрывают тайну некоего секретного места и кочевники ни за что на свете не раскроют ее европейцу, он прикинулся… мусульманином-паломником, жаждущим принести жертву на могиле пророка Аарона. Хитрый швейцарец знал, что прах его должен, по идее, покоиться именно в этих краях. Уловка сработала! Бедуины провели путешественника в каменный город по тропе сквозь живописное ущелье Сик — тем самым путем, которым в наши дни проходят тысячи туристов, чтобы попасть в Петру. Впервые за пять с лишним веков забвения чужестранец стал свидетелем молчаливого величия столицы некогда могущественного Набатейского царства. Ничто, кроме завывания пустынных ветров в гробницах древних царей, не нарушало тишины в тот момент, когда 22 августа 1812 года Иоганн Буркхардт вышел по узкой дороге, плутавшей меж отвесных скал, к мавзолею Хазне-эль-Фарун. Путь в затерянный город был вновь открыт…

Остается только догадываться, какие чувства охватили исследователя, когда он впервые увидел величественные порталы Петры. Ведь в Иордании каждая пядь земли хранит свидетельства о событиях, описанных в Священном Писании. Именно здесь, в некогда полноводной реке Иордан, Иоанн крестил Иисуса из Назарета, сюда, согласно легенде, спустя сорок лет мытарств Моисей привел иудеев и указал перстом с вершины горы Нево на Землю обетованную, а неподалеку, в термальных источниках долины Маин, царь Ирод лечил больные суставы… И здесь же, на пересечении торговых путей, крепла в своем величии Петра.

Впервые упоминание об этом поселении встречается в египетских летописях, датированных еще XIII веком до нашей эры. Набатейские арабы, с чьим именем теперь неразрывно связана история каменного города, завоевали Петру во II веке до нашей эры и превратили ее в богатейший мегаполис тех времен, куда стекались торговцы из Африки и с Востока, вплоть до Китая.

Приезжие гости дивились мудреной системе акведуков и трубопроводов, обеспечивающей почти 30 тысяч горожан водой, которой даже в засуху здесь всегда было вдоволь. Почти 200 огромных резервуаров наполнялись до краев в сезон дождей, а он приходится в этих краях на пару зимних месяцев. До сих пор в ущелье Сик вдоль тропы, ведущей в город, сохранились акведуки длиной до 20 километров, по которым в город попадала дождевая вода с окрестных гор. Многие из тех, кто пытался завоевать Петру, стремились разрушить эти искусственные русла, чтобы вынудить горожан сдаться на милость победителей. Однако водопады и фонтаны в Петре работали без остановки. Местные жители уверяли, что это бьют подземные источники, дарованные их городу богами. Врали на голубом глазу! Только в наше время был раскрыт этот секрет Петры: в скалах-то, оказывается, по сей день замаскированы терракотовые трубы, по которым в город поступала вода из горных рек. Впрочем, о благоволении Петре высших сил часто говорят даже наши современники. Трудно представить, как две тысячи лет назад можно было высекать в скалах такие монументальные храмы без строительных лесов. Ведь из редких оливковых деревьев, росших в округе, можно было смастерить разве что хлипкий мостик через небольшой ручей. Но зодчие былых веков нашли свой оригинальный способ.

Не меньший урон Петре, задолго до бедуинов, нанесли и римляне. В I веке нашей эры богатство каменного города возбудило зависть Рима, и Набатейское царство пало под напором римских легионов. Завоеватели привнесли в Петру свои архитектурные новшества, они особенно заметны на так называемой Римской улице с амфитеатром и гробницами. Смена правителей изменила отношение к Петре, былая слава блистательного города стала стремительно угасать, впрочем, как и величие самой Римской империи. У торговых караванов появились другие пути, и Петра окончательно потеряла свое влияние, превратившись к VI веку в захудалую колонию христианской Византии. А череда мощных землетрясений и вовсе заставила большинство жителей перебраться в более безопасные места. Последние постройки в Петре относятся к XII веку, а еще через сто лет в розовых пещерах, храмах и мавзолеях оставались лишь бедуины (они же владели этими местами и селились здесь вплоть до 1984 года, пока власти Иордании официально не открыли доступ туристам). А весь остальной мир потерял Петру из поля зрения на долгие века.

Считается, что они забирались на верх скалы и, повиснув над пропастью на веревках, начинали… отсекать лишнее. Именно так, по версии некоторых исследователей, и был вытесан символ Петры — знаменитый скальный храм-мавзолей Хазне-эль-Фарун, или, как его чаще называют, Казна. Говорящее название сослужило дурную славу уникальному памятнику архитектуры. Памятуя о былом величии столицы набатеев, бедуины возомнили, что в колоннах Казны спрятаны несметные сокровища. И, недолго думая, разбили часть фасада. Казна не оправдала их надежд, внутри не удалось найти ничего, кроме розового камня. Колонна была позже восстановлена, но «новодел» заметно выделяется на общем фоне.

Сегодня в Петре вновь многолюдье и многоголосие. Любознательные путешественники вернули этому городу жизнь. Пройдя по живописному ущелью Сик почти два километра, совершаешь путешествие во времени и будто попадаешь в древность, когда в Петре кипела жизнь. Так же, как в старину, на каждом шагу торгуют украшениями, серебряными кувшинами, ковриками ручной работы и прочими милыми безделушками (правда, нужно внимательно их рассматривать, чтобы не скупить под видом ­аутентичного товара штамповки с надписью «Made in China»). Погонщики мулов и верблюдов предлагают дать отдых уставшим ногам и прокатиться на выносливых животных в глубь города. Заманчивый тариф в два доллара не должен усыплять бдительность, такая мизерная такса подразумевает только посадку, а вот спуск на твердую землю после прогулки может обойтись в десять раз дороже. В Петре запрещены автомобили, мотоциклы, скутеры и даже велосипеды. Максимальное удобство, на которое могут рассчитывать особо требовательные туристы, — открытая повозка на двоих пассажиров или же скакун, владелец которого за сто долларов будет бежать рядом весь путь как личный оруженосец. Но любопытнее всего прислушиваться к рассказам сразу нескольких гидов одновременно, если позволяет языковой запас. У каждого из проводников своя собственная летопись каменного города, порой изобилующая фантастическими подробностями. Но в этом, наверное, и кроется особая прелесть здешних мест: Петра до сих пор остается загадкой, разгадывать которую можно будет бесконечно…