Было какое-то особое ощущение нужности что ли, общности со всеми. Я родилась в Узбекской ССР, сейчас это республика Узбекистан. Самое яркое воспоминание детства о параде на первое мая. Толпы людей на улицах все улыбаются, у всех цветы и шарики, мне покупают шарики. А потом поездка на дачу. Дача для советского человека – особое место сакральное. У большинства были дачи, тем более, что в таком теплом климате это неотъемлемая часть в семейном бюджете. На эти пресловутые 6 соток ездили и по выходным и среди недели, там собирались всей родней, чтобы вечером за столом попеть песни, поговорить о политике. Поездка на дачу была целым событием, к которому готовились заранее. В моем детстве дача была вотчиной бабушки и дедушки, у деда был запорожец, для меня это была тогда лучшая машина в мире, можно было сидеть на переднем сидении, машин на улицах всегда было немного, и уже осознание того, что ты едешь на машине, а не идешь, внушало радость. Чтобы получить машину в СССР, мало было иметь деньги, нужно было стоять в очереди, а чтобы купить «Жигули», а не «Москвич» надо было иметь связи. Вообще-то, поколение людей, ровесников бабушки и дедушки, отличалось собственным пониманием мира, не все конечно, но большинство. Например, излюбленная фраза деда: «Пусть у меня чего-то нет, но я буду ночью спать спокойно, потому что не украл, не обманул». Чистая совесть – вот главный ориентир в жизни этих людей. Мое детство прошло в кружках и секциях, тогда было великое множество различных спортивных школ, секций, Дворцов Культуры и Спорта. Город специализировался на химической промышленности, родители работали на заводе ХимПром, соответственно был Дворец Химиков. Было модно дать детям разностороннее образование и развитие, я ходила на английский к репетитору, на рисовании и танца во Дворец Химиков, причем в самых разных секциях пересекалась с детьми коллег родителей по работе. Потом уже сама пошла в кукольный коллектив и в цирковой, там та же история. Отдельная сказка – это новогодние елки в этом же дворце. Люди, которые работали в самодеятельности, умудрялись делать великолепные представления, спектакли с музыкой, профессионально ставили танцы, сами шили костюмы. Цирковой коллектив «Рассвет», в котором я занималась одно время «гремел» на всю республику и побеждал на всесоюзных конкурсах. В детстве почему-то не чувствовалось ущербности по поводу материального достатка, как это есть сейчас в школах и ВУЗах, у всех все было одинаковое, может чуть-чуть больше или чуть-чуть меньше, но можно было меняться игрушками, книгами, красками. Я помню, мать постоянно приносила с работы для меня книги, которые брала у коллег, давала почитать свои, но приносила всегда с оговоркой: «Обращайся аккуратно», - книга ценилась как сокровище. Одежда у всех была почти одинаковая, в школе форма. Сейчас с ностальгией вспоминается то время, особенно когда младший брат пришел со школы в первом классе (он младше меня на одиннадцать лет и при союзе не жил) в слезах, и спросил у матери: «Мам, мы что нищие, у нас нет какого-то там телефона». Это психология и ход мыслей ребенка оценить по одежке и игрушкам, но в нашем детстве такого не было. Мое детство прошло во дворах, где собирались дети с трех-четырех домов, играли в «прятки», «вышибалы», «казаки-разбойники», на лавочках сидела бабушки и дедушки со всего района и играли в карты и домино. Причем бабушки с картами в одном дворе, а дедушки с домино в другом. Может быть, это черта человека, забывать все плохое, и помнить только хорошее, но у меня есть стойкое убеждение, что в той стране ты себя чувствовал защищенным и нужным, была какая-то безмятежная уверенность в завтрашнем дне. А может быть, это просто было детство.