Колин Ферт с супругой Ливией Джиуджолли. Фото AFP

КОЛИН ФЕРТ: «Любая дама проигрывает моей жене» Риз Эспозито/IFA 7 Дней Последние месяцы только ленивый не обсуждает успехи замечательного английского актера Колина Ферта. Словно время повернулось вспять — так было лет 15 тому назад, когда он сыграл мистера Дарси в «Гордости и предубеждении» и вся женская половина Англии, а потом и всего мира, стала сходить с ума по Колину. Именно по этой причине Ферт старался как можно дальше «убежать» от образа мужчины, вызывающего желание немедленно отправиться с ним под венец. И побег оправдался. Вэтом году за роль Георга VI, ставшего королем поневоле, отца ныне здравствующей королевы Елизаветы II в фильме «Король говорит!», актер уже получил «Золотой глобус», награду Гильдии американских киноактеров (SAG), Британской академии кино и телевизионных искусств (BAFTA), множество других призов и наград и числился на момент нашей с ним беседы фаворитом — с большим отрывом от соперников — на шансы получить «Оскар». (Случится это или нет, читатели узнают еще до выхода этого номера в свет, 27 февраля.)

— Признайтесь, Колин, ожидали вы такой бурной реакции на, казалось бы, очередной исторический фильм о в общем-то совсем не героической жизни очередного короля — ни головы он никому не рубил, ни жен не казнил… — Думаю, дело в свойственном нам всем любопытстве. Ведь именно об этом человеке, короле Георге VI, которого до воцарения звали принцем Альбертом (по домашнему — Берти), герцогом Йоркским, мало что известно. Все знают о его брате Эдуарде, который и должен был наследовать трон, но променял это право на скандальный брак с разведенной американкой миссис Симпсон. И после смерти отца, короля Георга V, именно Берти вынужден был — никогда не желая этого — занять его место. А не хотел он этого во многом из-за своего... заикания. Георг не боялся воевать, служил морским офицером во время Первой мировой войны, но необходимость вслух произнести фразу, тем более публично, страшила его и доводила до исступления. Интересно, по-моему, узнать о том, чья роль была явно занижена, кто находился всегда в тени, считался не харизматичным персонажем, не любимцем публики. А ведь именно при Георге VI нация вступила в войну, и он верно служил родине в этот тяжелый период и в последующие нелегкие для Англии годы. Но, как бы сказали сейчас, медийной исторической фигурой так и не стал. Нам очень повезло, когда буквально за несколько недель до начала съемок стало известно, что у Лайонела Лога, того самого врача из Австралии, который не только помог будущему королю преодолеть мучительную проблему, по крайней мере отчасти, но и стал его другом, живет в Лондоне внук. И хранит все записи своего деда, его дневники с описанием встреч с королем. Надо сказать, что Лог был крайне порядочным человеком и не записывал ничего лишнего, кроме того, как проходили сложные занятия, то есть не пытался заранее спекулировать на своих достаточно тесных отношениях с королем. — Правда, что этот фильм появился благодаря стараниям сценариста Дэвида Сайдлера, для которого эта тема — очень личная? — Да, это, на мой взгляд, удивительная история. Дэвид с раннего детства очень сильно заикался. Он и сейчас полностью не излечился, но лет до 16 просто не мог говорить. Так вот его родители, чтобы как-то приободрить мальчика, показывали ему записи выступлений Георга VI во время войны. И говорили, что, мол, смотри, сам король пытается справиться с проблемой, не боится выступать перед своими подданными — а их на тот момент у Британской империи было значительно больше, как вы понимаете, чем нынче. И Дэвиду это реально очень помогло. И вот, уже став писателем, он отправил письмо вдове Георга VI, королеве-матери Елизавете, где и рассказал об этом чудесном своем опыте. С просьбой позволить ему написать сценарий о ее муже. Спустя время получил ответ. Королева-мать просила Дэвида повременить, дождаться, по крайней мере, ее кончины, поскольку даже воспоминания об этих событиях до сих пор причиняют ей боль. И Дэвид слово сдержал. Только в 2002 году после смерти королевы он начал писать сценарий. — Говорят, королева Елизавета II, дочь вашего героя, все-таки посмотрела фильм и осталась довольна. Скажите, а как вы, настоящий англичанин, относитесь к монархии и к особам королевской крови? — Что ж, полагаю, они все вполне приятные люди. Но будучи с детства вовлечен родителями в дискуссии на политические темы, должен констатировать, что предпочитаю тех людей у власти, за которых я могу отдать или не отдать свой голос. Иными словами, я предпочитаю выборных персонажей. Мы, кстати, даже и не пытались получить помощь от королевской семьи — знали, что это бесполезно. Да и невозможно узнать этих людей, даже пожимая им руки. Однажды мне довелось присутствовать на встрече принца Чарльза с некоторыми представителями британского народа. Он безукоризненно воспитан, знает о том, с кем беседует, как и с кем нужно себя вести, вежлив, но заинтересован в каждом собеседнике ровно настолько, насколько ему позволяет это личный секретарь. Ровно до той минуты, когда этот человек, тенью за ним следующий, не дает знак, что пора заканчивать и переходить к следующему счастливцу.

Первая жена Колина Ферта - Мэт Тилли — Знаете, когда вы в роли короля мучительно пытаетесь вытолкнуть из себя слова, особенно во время знаменитого обращения к народу Англии и ко всему миру после начала Второй мировой войны, просто мороз по коже продирает… — Спасибо. Мне очень помогла моя сестра Кэти, она врач-логопед, специализируется на разных речевых проблемах. Помогла и научиться заикаться (ведь этому нигде не обучают!), и, наоборот, избавиться потом от последствий. Несколько месяцев после съемок ловил себя на том, что заикаюсь, не могу начать фразу. И после того, как камера выключалась, открывал рот, первый звук вроде бы выходит, а дальше — все словно заталкивается обратно в глотку или еще куда-то. Между прочим, мне знакомы были подобные ощущения. Последний раз, когда я играл в театре, перед премьерным показом меня вдруг охватил жуткий страх. Помню, заперся в туалете, надеясь взять себя в руки. Потом решил выйти на улицу через пожарный выход подышать воздухом. И надо же так было случиться — дверь за мной захлопнулась! И вот остается несколько минут до поднятия занавеса, я бьюсь в эту дверь, потом бегу к центральному входу, где последние зрители спешат в зал, пробираюсь между рядами и прямо из зала успеваю вскочить на сцену. Каким-то чудом я сумел вспомнить и воспроизвести первые реплики, и дальше тоже вроде бы все пошло как надо. У людей от этих проблем вся жизнь может зависеть. Начиная от ужина в ресторане, когда не получается элементарно заказать любимое блюдо, и заканчивая деловой или любой другой встречей. Но фильм, как мне представляется, все равно не об этом. А об одиночестве. Одиночество — универсально, и не важно, насколько удачен ваш брак, сколько у вас верных друзей или близких, все равно на определенном уровне мы все дьявольски одиноки и никто не в состоянии постичь до конца, что происходит у нас в душе, в сердце, в мозгу.

— Однако ваш собственный брак вполне удался... — К браку стоит относиться как к марафону. (Улыбается.) Мы с Ливией живем уже 15 лет и по-прежнему без ума друг от друга. Возможно, лично мне избежать всяческих соблазнов помогает умение вовремя понять — как бы ни была прекрасна дама, строящая мне глазки, вряд ли она может сравниться с моей женой. Мне повезло — я женат на красавице. Моя жена — самая красивая женщина на свете, в этом нет никаких сомнений. — Во время работы над фильмом «Король говорит!» вы встретились со своей бывшей возлюбленной и партнершей по знаменитому телесериалу «Гордость и предубеждение», актрисой Дженнифер Эли (она играла в сериале Элизабет Беннет, а Ферт — мистера Дарси, а в нынешнем фильме Эли выступила в роли жены доктора. — Прим. ред.)… — Это было очень мило — вновь встретиться с Дженнифер на съемочной площадке. Но, знаете, я никогда не думал, что в свое время у нас начался роман благодаря исключительно совместной работе. И потому, что в том сериале наши герои были влюблены друг в друга. Я верю в любовь с первого взгляда. С первого взгляда я влюбился и в Мэг Тилли (очень известная в те годы и подававшая большие надежды актриса, с которой у Ферта был роман, едва не погубивший его актерскую карьеру, поскольку Мэг предпочла Голливуду уединенную жизнь в лесу, в канадской глубинке. — Прим. ред.). И дальнейшие совместные съемки в картине «Вальмон» не имели никакого значения. Другое дело, что Мэг далеко не сразу приняла мои ухаживания. Мы прожили пять лет в глухой деревне, вдали от цивилизации, и были счастливы, если бы не мой актерский зуд. Я начал курсировать между Лондоном и Канадой, получил работу, но потерял Мэг. Наш разрыв был одним из самых мучительных событий в моей жизни. Слава богу, я сумел сохранить хорошие отношения с нашим сыном, Уилл живет в Лондоне, учится актерскому ремеслу и чудесно общается с моими младшими сыновьями Лукой и Маттео. И в Ливию, будете смеяться, я тоже влюбился с первой же минуты. Ее родители не были счастливы — хотя они милейшие люди — заполучить в роли жениха своей дочери мало того что актера, так еще и англичанина, и к тому же старше ее на девять лет. Огорчала их и моя полная неспособность говорить на их родном итальянском языке. Поскольку первые три пункта мне было уже не исправить, то я решил хотя бы выучить итальянский. (Улыбается.) — Это правда, что Ливия с некоторых пор выходит с вами на красную дорожку исключительно в нарядах от так называемых эко-дизайнеров? (Дизайнеры, которые стараются использовать в своей работе экологичные методы, выбирая соответствующие ткани, красители, и даже отказываются от сотрудничества с теми производителями, которые используют на своих предприятиях в слаборазвитых странах детский труд. — Прим. ред.) — Да, мы с женой уже несколько лет сообща пытаемся внести свой вклад в борьбу за экологию. В Лондоне открыли специальный магазин, где продаются различные вещи и продукты из экологически чистых источников и материалов. И появление моей красавицы жены в безукоризненных платьях, сотворенных специально для нее ее друзьями, эко-дизайнерами, многих способно переубедить. Я верю, что не только обычные люди, но и звезды начнут покупать вещи, при изготовлении которых не использовались, например, химикаты, искусственные красители, сшитые из хлопка, выращенного органическим путем, или шелка, при обработке которого не погибает тутовый шелкопряд. А еще Ливия не стесняется шить себе наряды из тех вещей, которые давно пылятся в гардеробе, — даже из моих старых и изъеденных молью костюмов! (Смеется.) Вообще в нашем доме есть две суперзвезды. И это не мы с женой. Это наши мальчишки. Вот для кого мой актерский авторитет ничего ровным счетом не значит. Наоборот, они очень сожалеют, что я не строитель. Однажды Маттео года в три привели на съемочную площадку, он увидел все эти сложные конструкции декораций и операторские краны и решил, что я занимаюсь благородным делом строителя. Когда узнал, что на самом деле моя работа по большей части связана с переодеванием и подводками для глаз, как у женщины, был очень разочарован. Чтобы не разочаровать детей окончательно, мы с женой никогда не показываем им фильмов с моим участием.