Эта статья была опубликована в журнале Tatler (2010г.) Недавно вспомнив ее, решила поделится ей с вами. ЧИТАТЬ ВСЁ, интересно! Сидя на допросе и шмыгая носом, бывшая инструкторша по хип-хопу Алексис Найерс поведала полицейским душещипательную историю. Тринадцатого июля 2009 года вместе со своим приятелем Ником Пруго она выпивала в «Бесо», модном баре на Голливудском бульваре. Веселый вечерок нарушил звонок некой Рэйчел Ли с просьбой немедленно приехать. Найерс и не думала отпираться: да, она была в курсе того, что Пруго и Ли, бывших одноклассников по колледжу в престижном пригороде Лос-Анджелеса, связывала темная история. На языке полицейского протокола, двое девятнадцатилетних друзей проникали в дома с целью грабежа. А дома принадлежали Пэрис Хилтон, Линдси Лохан, Рэйчел Билсон, Одрине Патридж и всяким другим, как явствует из рапорта, составленного в управлении. Восемнадцатилетняя Найерс уточнила, что в тот момент была уже изрядно пьяна и не вполне понимала, что происходит. Случилось меж тем вот что: Пруго припарковал свою «тойоту» у одного из особняков на Голливудских холмах. Позже выяснилось, что дом принадлежал звезде «Пиратов Карибского моря» Орландо Блуму. Налетчики знали, что хозяина нет дома: в тот момент актер снимался в Нью-Йорке. Передвижения будущих жертв банда давно научилась отслеживать на сайтах вроде TMZ (главный американский ресурс, посвященный знаменитостям). Оставалось только уточнить адрес по www.celebrityaddressaerial.com и свериться с Google Maps. Ограбление планировали, не сходя со стула. Ли примчалась к дому Блума на своей белой «ауди А4», прихватив еще одну приятельницу-подельницу, девятнадцатилетнюю Дайану Тамайо. Четверка двинулась вверх по холму к темному суровому особняку актера. Найерс утверждала, что, конечно же, не хотела заходить внутрь, но, конечно же, последовала за остальными. Пруго, Ли и Тамайо прикрывали лица капюшонами – знали, что на доме навешены камеры наружного наблюдения. Пруго кусачками вырезал отверстие в заборе, они пролезли на территорию особняка, обошли здание кругом, подергали все окна и двери, пока не нашлась одна незапертая возле бассейна. В ту ночь грабители увели примерно полмиллиона долларов – в часах Rolex, чемоданах Louis Vuitton, одежде и предметах искусства. «Выведите меня, мать вашу, отсюда», – закричала Найерс, наконец-то сообразив, что к чему. Выбежала вон и немедленно присела пописать в кустах. Шестнадцатого ноября Найерс прибыла на предварительный допрос в здание лос-анджелесского суда. Не одна – на хвосте она привела съемочную бригаду реалити-шоу «Е!», в котором за пару недель до этого согласилась принять участие. Продюсеры втайне потирали руки, ибо программа, задуманная как репортаж о жизни светских бездельниц в Голливуде, неожиданно обросла рейтинговыми криминальными подробностями. Найерс на полном серьезе светила тюрьма. Пресса уже записала ее в полноправные члены шайки «Колечко шик» – таково было имя самой успешной банды в новейшей истории Голливуда. Банды, которая состояла из отпрысков богатых семей с Холмов.

Снаружи за дверью били копытами съемочные бригады популярных голливудских и общеамериканских телеканалов, Найерс же преспокойно сидела на скамейке, позволяя гримерше навести на нее нужный блеск.

Длинноногая девушка с копной черных волос и сияющими зелеными глазами была одета в короткую твидовую юбочку, розовый свитер и «лубутены» на высоченных шпильках. «А что? У меня потрясная коллекция обуви выросла как на дрожжах», – щебетала она. Возможно, не подозревая, сколь двусмысленно это звучит в сложившихся обстоятельствах.

Меж тем ее приятель Пруго усиленно переводил стрелки на другую свою подружку – Ли, американку корейского происхождения из Калабасаса, еще одного богатого пригорода Лос-Анджелеса: «Она была мотором всего дела, ей всегда хотелось иметь дизайнерские шмотки. Да не простые, а с плеча знаменитостей, которыми она бредила». Помимо Ли подозреваемыми по делу предстали сам Пруго, Найерс, Тамайо, их девятнадцатилетняя подруга Кортни Эймс, а также двадцатисемилетний клубный вышибала Рой Лопес. С октября 2008 года по август 2009-го банда навестила немало звезд Голливуда: кроме Пэрис и Линдси, в деле всплыли имена Брайана Остина Грина и Меган Фокс. Звезде фильма «Классный мюзикл» Эшли Тисдейл повезло: ее непрошеных ночных гостей спугнули. Но и без нее поживиться было чем. Совокупный улов «Колечка шик» составил три миллиона долларов: Chanel, Gucci, Tiffany, Cartier, Prada, Marc Jacobs, Dolce&Gabbana, Burberry, Yves Saint Laurent, Louis Vuitton. В доме Грина к добыче зачем-то приобщили полуавтоматическую винтовку.

За неделю до допроса, сидя в адвокатской конторе, Найерс отрицала преступление в весьма странных формулировках, намекающих либо на психическое нездоровье, либо на изощренную фантазию: «Я верю в карму и верю, что вся эта нелепая ситуация пришла в мою жизнь, чтобы научить меня потайному смыслу бытия. Я вижу себя кем-то вроде Анжелины Джоли, только еще более энергично несущей во Вселенную добро, красоту во имя мира и здоровья нашей планеты. Я хочу возглавить благотворительную организацию. Возглавить страну, в конце концов».

В день допроса ее буквально на лету остановил какой-то репортер, прося о блиц-интервью. «Не могу, – разочаровала прекрасная обвиняемая, – иду вершить историю», – и впорхнула в зал суда. Камеры заработали. Ник Пруго видел события памятной ночи в доме Орландо Блума в несколько ином свете. «Да мы и в «Бесо» вообще не были тогда», – уверял стройный юноша с худым лицом и карими глазами, дождливым декабрьским вечером сидя у камина в доме своего адвоката.

Ник Пруго Обвинения в семи доказанных кражах со взломом грозили ему двумя, а в худшем случае, шестью годами тюрьмы, так что у Пруго были большие проблемы. Его задержали семнадцатого сентября и сняли отпечатки пальцев. Пруго все отрицал. Ему предлагали сделку с правосудием. Он мотал головой. А месяцем позже во всем признался. «Все это на меня так подействовало, что мне стало трудно дышать. Я не мог спать, есть. Я стал терять волосы», – бил на жалость Пруго. «Он признался в преступлениях, в причастности к которым мы его даже не подозревали», – рассказал ведущий следователь по этому делу Брэд Гудкин. «И хотя на мне повисло еще больше обвинений, я знал, что поступаю правильно», – посыпал голову пеплом Пруго. Он рассказал, что в ночь ограбления особняка Блума его родители уехали из города. «А родители Алексис просто дали ей пинка, вот она и переехала ко мне». Пруго утверждал, что его подруга впала в родительскую немилость, так как покуривала оксиконтин, в народе «окси» – это обезболивающее, продающееся строго по рецепту, стало одним из самых модных в Голливуде наркотиков. «Про «окси» все неправда», – парировала Алексис. Ее адвокат заявил, что «степень доверия к показаниям Пруго, мягко говоря, под вопросом». Ник продолжал валить свою подружку Рэйчел Ли: «Орландо живет с Мирандой Керр, знаменитой моделью Victoriaʼs Secret, и Рэйчел твердила, что спит и видит прибрать к рукам одежду, в которой ходит «ангел Виктории». «Мы с Алексис встретились с Рэйчел и Дайаной прямо возле дома Блума и без труда влезли внутрь», – живописует происшедшее Пруго. Камеры наружного наблюдения зафиксировали четыре юношеские фигуры с лицами, скрытыми капюшонами. Все двигались так, чтобы не засветиться. И делали это весьма ловко. «Ну и как при таком раскладе Алексис могла быть пьяной в стельку?» – риторически вопрошал Пруго, намекая на жалобы Найерс, будто ее вовлекли в преступление чуть ли не бессознательной. По образцу взлома особняка Блума строились все ограбления. Ли называла это действо «пройтись по магазинам». «Мы хватали первые попавшиеся сумки и набивали их барахлом, кому какое приглянулось, – вспоминал Пруго. – В хозяйской спальне Блума Рэйчел утащила Rolex за пятнашку, Алексис понравилась сумка Louis Vuitton размером с ноутбук. У Миранды было платье Alex Perry – такое, знаете, как на подиуме носят. Его тоже взяли».

Миранда Керр в платье Alex Perry Камеры наружного слежения зафиксировали, как между тремя и четырьмя часами утра две из четырех фигур снуют туда-сюда: выносят полные сумки из дома и грузят в автомобиль. Багаж был настолько громоздким, что одна из фигур даже споткнулась под его тяжестью. Пруго с Найерс покинули дом около пяти утра, а раздухарившиеся Ли и Тамайо снова пошли в атаку. Ли якобы сказала: «Хочу прихватить еще немного арта – переезжаю в Вегас, надо будет чем-то украшать дом». Позже Пруго признался, что сбыл все «ролексы» некоему Джонни Аджару по кличке Опасный Джонни. Тот еще тип: бывший заключенный, отъявленный бандит, скупщик краденого. Плюс, будучи промоутером в модном клубе Les Deux, частенько проводил несовершеннолетних через фейсконтроль. Во время обыска на квартире Аджара полиция обнаружила ту самую автоматическую винтовку, украденную из дома Грина. Сам Джонни сейчас находится в Лос-Анджелесе с обвинением в хранении наркотиков и оружия. «Он отстегнул пять тысяч примерно за десяток «ролексов». Я задним числом подумал, что это кидалово, но что поделать?» – сетовал Пруго. На долю взрослых, разбирающихся с этим делом, – адвокатов, полицейских, родителей, жертв, – выпало искать ответ на главный вопрос: почему? «Почему они это сделали?» – изумляется звезда сериала «Голливудские холмы» Одрина Патридж, дом которой ограбили двадцать второго февраля 2009 года, аккурат в ночь «оскаровской» церемонии. «Я смотрела записи с камер, ожидая увидеть громил в ­масках – а там просто дети какие-то!». Вопрос можно интонировать на разные лады: «Почему они?», «Почему именно они?». На видео юноша и девушка, напоминающие Ли и Пруго, проникают в дом Патридж – дверь была не заперта. Девушка выглядит невозмутимой, юноша пси:)т. «Они несли сумки, набитые вещами, – говорит Патридж. – Драгоценности, которые принадлежали еще моей прабабушке, ноутбук, мой паспорт, джинсы, сшитые специально по моим меркам». Украденное потянуло на сорок три тысячи долларов. Но Патридж считает, что воров более влекла ее известность: «В полиции мне сказали, что Ли была моей фанаткой. Она не просто хотела украсть, она хотела именно мои вещи. Сталкер, короче».

Одрина Патридж «Были ли тинейджеры всего лишь одержимы звездами?» – вопрошала The New York Times. «Нечего их идеализировать. Они делали это ради денег, – уверен офицер Гудкин, – вор ворует, это его работа». Так подсказывает его опыт. Но даже Гудкин признает, что был поражен охотничьим азартом, сквозившим в преступлениях банды. «Это, конечно, натяжка, но мне показалось, что желание нарядиться в чужую одежду для них означало влезть в шкуру чужого человека. Вы помните того парня в «Молчании ягнят», который шил себе платье из чужой кожи?». Пруго с полицейским не согласен. Он говорит, что никогда не задавался столь философскими вопросами. Никакими вопросами. Вся история в его изложении выглядит банальнее некуда: «Рейчел просто хотелось одежду, потому что ей хотелось хорошо выглядеть. А я просто следовал за Рэйчел, потому что любил ее, как сестру». Ник Пруго встретил Рэйчел Ли в 2006 году в новой школе – из старой его попросили за прогулы. Он был проблемным ребенком с диагнозом «синдром дефицита внимания и гиперактивности», нуждавшимся в специальном присмотре. И не только присмотре: ему выписывали психостимуляторы и антидепрессанты. По его словам, Ли оказалась первым человеком, которого он cмог назвать своим лучшим другом. Вскоре они были неразлучны; когда не виделись, то и дело перезванивались, перебрасывались эсэмэсками, висели в чатах. Модницу Ли ее приятели Пруго и Найерс дружно описывают как «испорченную» и «избалованную». Она тоже была проблемной, но по-своему. У нее был конфликт с матерью, эмигранткой из Северной Кореи, хозяйкой двух учебных центров. Ли ненавидела своего отчима, за которого мать вышла замуж несколько лет назад. Сам Пруго тоже все больше отдалялся от родителей (его отец был старшим вице-президентом телевизионной компании, продающей низкобюджетные блокбастеры): «Между мной и родителями образовалась трещина, и никто не хотел что-либо исправить. Но я не виню предков. Во всем, что произошло, только моя вина и ответственность». Вместе с новой подружкой он окунулся в мир моды: «Я полюбил красивую одежду, мне нравилось думать о себе, что я стильный парень». Он мечтал стать дизайнером собственной линии. О том же мечтала и Ли. Будучи натурой более практичной, она даже поговаривала, что собирается поступать в Fashion Institute of Design в Лос-Анджелесе, как это делали героини ее любимых «Голливудских холмов». В выпускном классе школы Рэйчел и Ник представляли собой довольно беззаботную парочку: курили травку, болтались по магазинам и кафе, тусовались на пляже, ходили на вечеринки. Тем летом все и началось. Однажды Ли предложила залезть в дом своего приятеля, который с родителями отбыл на отдых. «Мне хотелось сделать ей приятное. Ну я и согласился».

Санта Моника «В доме я был сам не свой, голова кругом, не знал, куда себя девать, было так странно находиться среди чужих вещей, – продолжает Пруго. – Но Ли с самого начала точно знала, зачем это делает. Она была сосредоточенна». И одновременно расслаблена: настолько, что пока банда, к примеру, девятого мая грабила дом актрисы Рэйчел Билсон, она нашла время заскочить в туалет по-большому. В самую первую вылазку они нашли под кроватью коробку с восемью тысячами долларов наличными. «Черт! Да я просто взлетел до потолка! – признается Пруго. – Мы никого не убили, ничего такого, и каждый получил по четыре куска за здорово живешь». На следующий день они отправились в глубокий шопинг на Родео-драйв.

У них завелся чуть ли не еженощный ритуал, который назывался «проверить машинки»: они подчищали наличные и кредитки, оставленные в дорогих автомобилях, припаркованных незапертыми в округе. Парадокс в том, что это был слишком роскошный квартал, чтобы его обитатели чего-либо опасались. Особенно мелких воришек. Проверив машинки, парочка отправлялась по магазинам. Это была вторая часть ритуала. «У нас были любимые места, бутики, в которых обычно отовариваются старлетки. Мы выходили оттуда разодетыми в пух и прах, платили карточками – никто не задавал вопросов». Опять-таки: это были слишком дорогие магазины, чтобы задавать покупателям вопросы. Параллельно Пруго все глубже увязал в наркотической зависимости. «То есть я тырил и ради кокса», – откровенничает он (после того как во всем признался, парень попал под реабилитационную программу, и, если верить ему, сейчас с наркотиками покончено).

Он говорит, что не помнит, когда они решили заняться именно знаменитостями. Скорее всего, все произошло само собой. «Ли была повернута на звездах, на всех этих сериалах вроде «Сплетницы» и «Голливудских холмов», она их километрами отсматривала. Ей нравилось, как одеты эти девчонки. Тогда мы стали лазить по сайтам. Мы были маленькой детективной командой». Изучались схемы расположения домов, маршруты подъезда, режим обитателей.

Одной из первых была выбрана Пэрис Хилтон. «Ну, мы подумали, что она малость ку-ку, – признается Пруго. – А что, вменяемый человек оставит дверь открытой? Будет повсюду на видных местах разбрасывать деньги?» Октябрьской ночью 2008 года они навестили особняк Хилтон. Дверь оказалась заперта. «Но ключ-то был под ковриком! Вот дура-то», – не может сдержаться Пруго. Но вынужден признать, что весь дрожал: «Мама дорогая, думаю, да я же в доме самой Пэрис!» Этот восторг длился считаные мгновения, а потом это был просто дом, из которого хотелось поскорее сделать ноги.

Дверь в особняк Пэрис Хилтон в ту ночь была открыта Пока Ли подчищала все, что плохо лежит, Пруго стоял на стреме. «Я постоянно потел, зевал и канючил каждую минуту: «Давай уе...ть отсюда», а Ли только повторяла: «Да ничего, нормал, работаем». Ли взяла какие-то дорогущие бюстгальтеры, несколько вечерних платьев (Пруго не смог вспомнить, какие – «их было слишком много»). Прихватили бутылочку водки Grey Goose из «клубной» комнаты наследницы и наличные, которые натрясли из ее многочисленных сумочек: «Полтинники, сотенные». Замышляли брать понемногу, чтобы хозяйка даже не заметила пропажу, и они могли бы наведаться еще разок.

Пэрис действительно ничего не заметила. А они действительно вернулись на повторную гастроль девятнадцатого декабря 2008 года. Но на этот раз не мелочились. В деле появился новый подельник Рой Лопес. Пэрис обнесли приблизительно на два миллиона, напихав драгоценности в сумку Louis Vuitton. Адвокат Лопеса, конечно, заявляет, что его клиент ничего не брал. Помимо прочего, молодчики нашли у Пэрис граммов пять кокса, угостились, но брать с собой не стали. «А затем, загрузив машину, ехали по Малхолланд-драйв и точно знали, что это один из лучших моментов всей жизни», – вспоминает Пруго. «Как можно верить обвинениям какого-то воришки!» – возмущается на это сторона Хилтон. После допроса съемочная группа реалити-шоу «Е!» направилась прямиком в дом Алексис – снимать, как ее разведенные родители, Андреа Арлингтон-Данн и Майкл Найерс, рассказывают младшей дочери, шест-надцатилетней Габриэле, о том, что случилось с сестрой. Действие происходит в гостиной. Продюсер телешоу направляет процесс в правильное русло. «Скажите ей: «Габи, все будет хорошо». Мать обвиняемой все еще одета в строгий коричневый костюм, в котором была в здании суда. «Габи, все будет хорошо», – как попугай, повторяет она. Данн, бывшая «девушка месяца» Playboy, теперь массажистка и адепт холистического образа жизни. В ее доме полно талисманов и статуй Будды, которые, как простодушно признается женщина, достались ей и новому мужу после закрытия одного тайского ресторана. Папа Алексис, высокий мужчина в джинсах и блейзере, когда-то был оператором сериала «Друзья». «Человек, всецело преданный индустрии», как его характеризует бывшая супруга, выглядел будто после тяжелой психической травмы. «Ему сейчас временно негде жить», – так Андреа объясняет, почему ее бывший муж время от времени живет с ней. «У нас с отцом постоянно возникали ссоры. Он не умеет быть отцом», – признается Алексис. И, продолжая тему трудностей, которые на нее навалились, упоминает: «К тому же у меня тогда был бойфренд-наркоман». Но решающим фактором стала не непростая обстановка в семье. Однажды в жизни Алексис возникла двадцатилетняя модель Тесс Тейлор. Найерс встретила темноволосую секс-бомбу в танцевальном классе. «Она стала моей второй половинкой, – рассказывает Алексис. – Мы все время тусовались вместе, я обожала танцевать с моей сестренкой». Обе даже снялись в DVD-фильме «Студенческая вечеринка». Это был пик их голливудской карьеры. А вскоре подругами заинтересовались продюсеры «Е!». Шоу должно было называться «Дикие красотки», в чем и убедились зрители пилотного выпуска: в компании рэпера Микки Эвалона девицы разнесли голливудский клуб Wonderland.

Мики Авалон На следующий день, двадцать второго октября полиция постучала в дверь Алексис с ордером на обыск. В доме были обнаружены сумочка Marc Jacobs, предположительно принадлежавшая Рэйчел Билсон, и ожерелье Chanel, хозяйкой которого была Линдси Лохан. Алексис отрицала все: «Могу показать чеки». Когда героиню уводили, камеры продолжали работать. После ночи в заключении ее выпустили под залог в пятьдесят тысяч долларов. Тейлор отпустили после допроса. Через Тейлор Алексис и познакомилась с Ником Пруго. «Плевать на Пруго, – теперь говорит Алексис, – потому что он увел у меня Тесс. Мы все исходили ревностью: он, она и я». «Тесс хотела, чтобы я был ее лучшим другом, – рассказывает об этом Пруго, – они постоянно из-за этого цапались с Алексис». Ревновала его сразу к обеим девушкам и Рэйчел Ли. Алексис говорит, что Пруго тогда наплел им, будто работает стилистом на одном из фильмов у своего отца – вот откуда у него и деньги, и дорогая одежда, которую он охотно одалживал девушкам. И вот откуда, объясняет Тейлор, взялась куртка, в которой ее увидели в рекламе дезодоранта Axe – вещь, по мнению полиции, принадлежала Билсон: «Пруго одевал меня для съемок в этом ролике». Ник, однако, настаивает, что все они были прекрасно осведомлены, что вещи краденые, а историю про стилиста выдумали, чтобы запудрить мозги матери Алексис. «Ник действительно любил жизнь, которую мы вели, – рассказывает Алексис, – он обожал тусовки, модные клубы вроде Apple, Guys and Dolls, Teddyʼs, Ecco. У него просто голова шла кругом, когда он видел, что рядом отвисают, например, Эмили Хирш или Леонардо Ди Каприо. Это был для него настоящий Голливуд». «Они были первыми, кто взял меня с собой в крутой клуб», – соглашается Пруго. Тем временем камеры реалити-шоу делают свое дело. И продюсер разводит линии очередной мизансцены: родители Алексис спорят, что делать с бесконечными тусовками Алексис и Тейлор. «Гните свою линию сильнее, – руководит продюсер, – вы должны быть суровыми родителями, девчонки совсем отбились от рук». Алексис выходит на крыльцо, чтоб затянуться сигаретой и поговорить о «Колечке шик». «Рэйчел – чокнутая клептоманка, – такова ее версия, – и жуткая манипуляторша! Да это ж она верховодила. Ник просто безобидный пижон. Если б не она, он бы на пушечный выстрел не подошел к этим шикарным особнякам». В начале 2009 года, согласно выводам полиции, «Колечко шик» из компании хулиганов выросло в полноценное, грамотно организованное преступное сообщество. С октября по декабрь 2008 года они четырежды наведались в особняк Пэрис Хилтон. А с февраля началось кадровое расширение. В банду вошли Дайана Тамайо, нелегальная мексиканская эмигрантка, носящая школьный титул «Мисс улыбка», и Кортни Эймс, старая подруга Ли. «Хочу траааавки», – писала она в ноябре на своей страничке в Facebook.

«Я был против всех этих людей, – говорит Пруго, – я реально не понимал, зачем Рэйчел тащит их всех к нам». Тем не менее он участвовал в планировании очередной кражи в особняке Пэрис Хилтон. На сей раз взяли драгоценности на сумму, намного превышающую прежние аппетиты, – два миллиона долларов. Полиция утверждает, что в основном это дело рук того самого Роя Лопеса, которого привела Эймс, – они вместе работали в забегаловке в Калабасасе. После ареста Лопеса большинство украшений нашли у него дома и возвратили наследнице: у парня явно не было криминального таланта прятать краденое. Эймс была привлечена к делу только в связи с кражей драгоценностей Хилтон. Департамент полиции располагал ее фотографией в клубе Les Deux вместе с бойфрендом, тем самым скупщиком краденого Джонни Аджаром: на Эймс кожаная куртка Diane von FÜrstenberg с плеча Пэрис. Предположительно – ибо иные формулировки не допустимы в полиции. Украденное – красивые, потрясные тряпки, по выражению Пруго – они с удовольствием светили в самых крутых барах и ночных клубах Голливуда. Кажется, они были ненасытны и бесстрашны, эти подростки. Они рисковали уже в открытую. Да, немного струхнули, когда Одрина Патридж выложила в интернет-сайте видеозапись камер наружного наблюдения, а ролик затем показали по телевидению. Актриса надеялась, что кто-нибудь да опознает воров, но, удивительное дело, никто этого не сделал. «Я смотрел телек и вдруг вижу – мы! Я тут и рухнул, – рассказывает Пруго, – но Ли успокоила меня, типа – все нормально». Согласно рапорту департамента полиции Лос-Анджелеса, особняк Рэйчел Билсон «Колечко шик» навестило шесть раз – с апреля по май, вынеся вещей на сто тридцать тысяч. Одежда, украшения, сумочки, косметика – так много, что банде пришлось кое-что сплавить на одном популярном пляже. Пруго говорит, что они полным ходом намечали следующие цели, но уже было ясно, что ситуация расшатывается: «Мы были на измене, стали бояться, психовали, психовали, психовали». Даже Ли не могла похвастаться прежним хладнокровием. В июле нервы сдали, и она переехала в Лас-Вегас к отцу, бизнесмену из Южной Кореи. Пруго помог ей пересечь пустыню на машине, под завязку набитой краденым.

Но Рэйчел Ли не устояла перед последним искушением: Линдси Лохан. «Это была ее главная модная богиня, икона стиля», – объясняет Пруго. Девушка все-таки вернулась из Вегаса, и двадцать третьего августа Пруго, Ли и Тамайо навестили особняк в испанском стиле, принадлежащий актрисе. Добыча составила больше ста тысяч. Во время грабежа Ли и Тамайо, как чокнутые, скакали над вещами Линдси. «Я же чувствовал, – рассказывает Пруго, – что не надо нам было вообще туда соваться. Я кожей ощущал, что все вот-вот выплывет на чистую воду».

Линдси Лохан была для грабителей главной модной богиней Двадцать шестого августа с ведома полиции и с разрешения Линдси Лохан видео с камер наружного наблюдения было размещено на сайте TMZ, и клубок стал раскручиваться. Видео Лохан и Патридж сопоставили и увидели на них одних и тех же людей. Два дела были связаны в одно. Тотчас же заработали информаторы, спешившие поделиться своими предположениями. А у полиции уже были свидетели того, как Пруго и Ли хвастались своими проделками на какой-то вечеринке. Затем полиция воспользовалась Facebook, чтобы отследить контакты подозреваемых. Предполагаемая банда обретала все более четкие контуры. Через две недели после того, как Пруго заговорил, полиция предъявила обвинения Аджару, Тамайо, Ли, Эймс, Найерс и Лопесу. Ли была задержана в доме отца в Вегасе, и пока шел обыск, несколько раз спрашивала офицеров, выпустят ли ее, если она все расскажет. «Гипотетически, – говорила воровка, – если я расскажу, где хранится краденое, это мне поможет?» «Рэйчел Ли была совершенно уверена, что надежно спрятала вещи», – продолжает полицейский отчет. Но когда полиция обнаружила пальто, принадлежащее Линдси Лохан, и фотографии обнаженной Пэрис Хилтон, похищенные из ее сейфа (кстати, он тоже был незаперт), настроение Ли кардинально изменилось. Она была на грани истерики, ее затошнило. «Ли спросила детектива, говорил ли он с жертвами. Детектив ответил утвердительно. Девушка пришла в возбужденное состояние и спросила: «А что сказала на это Линдси Лохан?» Так гласит суровый полицейский отчет. Ли были инкриминированы кражи в домах Лохан, Хилтон и Патридж. Пока не ясно, дойдет ли до суда дело «Колечка шик». Если да, пострадавших знаменитостей вызовут для дачи свидетельских показаний. А некоторых – и не только свидетельских. Потому как Ник Пруго поведал слишком много тайн, которые открылись воришкам за дверями особняков. И пусть его припечатали «крысой», он прав, заявляя со своей стороны, что «просто хотел помочь полиции, как только мог». Ожидая решения по делу, Пруго сидит дома, учится по интернету в университете Финикса и раз в неделю посещает психотерапевта. С тех пор как Ли арестована, они не общались. «Мой ближайший друг. Ужасно тяжело, – признается он, – я все еще люблю ее». Он говорит, что признание перевернуло его жизнь: «Неизвестно, куда бы я скатился. Трудно было признать вину, но это к лучшему. Ужасное чувство, как вспомню, что брал все эти вещи». Он говорит, что намерен принести обворованным знаменитостям официальные извинения. «Интересно, как они отреагируют», – тут же замечает он. Тщеславие явно не покинуло юношу, пусть и в самой малой дозе, которая возможна в его положении. На нем джинсы и черные кеды. «Где взял? – спрашиваю. – Честно. Я не подкалываю». Он отвечает: «В магазине старья для бедных. Тринадцать баксов».