Сайгон - неофициальное название популярного в 60-е, 70-е и 80-е годы кафе в Ленинграде.

В 1880 году на углу Невского и Владимирского проспектов по заказу купца Абрама Ушакова было построено здание, которое вскоре по его же инициативе превратилось в гостиницу "Москва". Также при гостинице работал ресторан. Когда гостиницу закрыли, он занял всю площадь здания и даже перенял название. 1 сентября 1964 года на первом этаже ресторана открылся самый большой ленинградский кафетерий с официальным названием "Кафетерий от ресторана «Москва»". В народе его сначала называли "Подмосковье", так как находился он под рестораном "Москва", а когда художник Евгений Михнов (один из завсегдатаев данного заведения) расписал стены большими петухами, кафетерий стали называть "Петушки". Спустя некоторое время кафетерий получил свое последнее название - "Сайгон".

Своё последнее название кафе получило так: Внутри заведения было запрещено употреблять алкоголь, и в разное время там то разрешали, то запрещали курить. В период, когда курение было запрещено, две девушки достали сигареты и стали курить. В этот момент в кафе вошёл милиционер, подошёл к девушкам и сказал: "Что вы тут делаете? То пьёте, то курите... Безобразие! Какой-то "Сайгон" устроили". Милиционер имел в виду беспорядки в столице Южного Вьетнама - Сайгоне. Вьетнам тогда погряз в войне и это было на слуху. В советской публицистике того времени вьетнамский Сайгон представал вместилищем пороков, городом, наполненным барами, проститутками и наркотиками. Так фраза, сказанная милиционером, прижилась и вошла в историю. А кафе стали называть "Сайгон". 

Сотрудники милиции, кстати, постоянно находились рядом с кафе, задерживая тех, кто не соответствует традиционному образу советского человека. Проверки документов у посетителей с последующим приводом в милицию не были редкостью. 

Изначально в "Сайгоне" собиралась творческая интеллигенция: поэты, писатели, музыканты и художники. Затем кафе стали посещать представители советского андеграунда: панки и хиппи. Также в "Сайгоне" нередко можно было встретить спекулянтов, которые приходили туда утром и днём. Иногда в кафе "заглядывала" шпана и устраивала там драку.

Драки между известными людьми тоже случались. Довольно часто дрался поэт Виктор Ширали.

Дрались в кафе нередко. Обычно дрался поэт Ширали. Но он дрался по идеологическим соображениям – про то, чьи стихи лучше. В силу того, что Ширали был поэтом лучше остальных на порядок, я доверяла его дракам. Если Ширали дрался – значит, он дрался с плохим поэтом. Жалко, если Ширали по лицу попадали, ведь он очень красивый.

Виктор Ширали.

Кафе часто посещали поэты Иосиф Бродский и Евгений Рейн, писатель Сергей Довлатов, актер Иннокентий Смоктуновский, художники Евгений Михнов и Михаил Шемякин, фотографы Борис Смелов и Игорь Стомахин и, конечно, музыканты: Виктор Цой, Георгий Гурьянов, Юрий Каспарян, Игорь Тихомиров, Сергей Курёхин, Фёдор Чистяков, Майк Науменко, Борис Гребенщиков, Константин Кинчев и Юрий Шевчук. 

Джоанна Стингрей (слева), Виктор Цой и Юрий Каспарян возле кафе "Сайгон".

Виктор Цой там же.

Музыкант-авангардист Сергей Курёхин возле кафе.

Сергей Курёхин и вокалист и гитарист группы "Странные игры" Григорий Сологуб.

Сергей "Африка" Бугаев (слева) и Сергей Курёхин (справа).

Олег Гаркуша разговаривает с сотрудником милиции возле кафе "Сайгон" во время съёмок фильма "Взломщик".

По сценарию меня должны были забирать от "Сайгона" в милицию... Камеры тогда были установлены в кинотеатре "Титан", и пока они настраивались и проверялись, нас с помощником режиссера принялись забирать по-настоящему. Спасти нас удалось только директору картины, которая предъявила все документы...

Многие любили просто встречаться возле кафе и общаться, сидя на окнах заведения.

Темы для разговоров были разные: чаще - культура, литература, музыка, живопись, реже - политика и жизненные трудности.

Также среди посетителей кафе были и стукачи КГБ. Они вступали в беседу с людьми, которые казались им подозрительными, или же просто держались рядом, подслушивая разговоры. Не секрет, что к "Сайгону" сотрудники КГБ испытывали особое внимание: столько "неподходящих" для страны людей в одном помещении. Это в своё время породило множество легенд. Например, что под столиками в кафе прикреплены микрофоны, а также поговаривали, что за огромным зеркалом, которое висело на одной из стен кафе, сотрудники КГБ подсматривают за посетителями и фотографируют их. Миф про зеркало был развеян в марте 1989 года, когда кафе закрывалось. Один из посетителей бросил в это зеркало стакан и оно разбилось вдребезги. За зеркалом, естественно, не обнаружилось ни одного сотрудника КГБ, а была лишь обычная стена. 

Фотограф Игорь Стомахин стоит у того самого зеркала.

Кофейная карта в "Сайгоне" была такой: "Маленький простой", "Маленький двойной", "Большой двойной" и "Большой четверной". Цены на конец 70-х и начало 80-х были такими: "Маленький простой" стоил 14 копеек (брать его было непрестижно), "Маленький двойной" стоил 28 копеек (именно этот напиток вошёл в историю заведения, т.к. его постоянно заказывали как известные люди, так и обычные посетители кафе), "Большой двойной", в который вместо сахара добавляли сгущенку, стоил 22 копейки, а "Большой четверной" - 52 копейки. Желающих выпить кофе в знаменитом кафе всегда было много, поэтому и очередь в заведении была очень большой.

Кружка из кафе "Сайгон" в музее "Реалии русского рока" в Санкт-Петербурге.

В интерьере "Сайгона" не было ничего особенного: буфетная стойка, на которой размещалось пять кофеварок, столики со стульями, которые потом заменили на простые круглые столы-стойки, большие окна, на стенах были нарисованы петухи. Также за кофейным залом находился небольшой закуток со стульями, где можно было поесть горячие блюда и выпечку. Посетители могли заказать песочные полоски и корзиночки, рис с курицей, люля-кебаб и котлеты. Алкоголь в кафе был запрещен, но любителей выпить эти запреты не останавливали. Многие посетители часто приносили с собой в кафе портвейн, коньяк, вино и водку. Лучшими местами в кафе считались широкие просторные подоконники, на которых можно было спокойно уместиться с чашкой кофе и тарелкой. А тем, кто не успевал занять эти лучшие места, приходилось ютиться за небольшими столиками. 

Закрывался "Сайгон" в 21:00. После закрытия "сайгоновцы" компаниями шли на концерты или на вечеринки, а также любили тусоваться в Дмитровском сквере, который по-своему называли "Эльфийским садиком". Такое название сквер получил, потому что недалеко от него находилось кафе "Эльф".

В Эльфийском садике.

Борис Гребенщиков о кафе "Сайгон":

"Сайгон" был разным в разное время суток. Отчетливое утро — либо случайные посетители, либо такие люди, как я — с дикого похмелья, но никогда не похмеляющиеся, заходили просто кофе выпить. Это был один "Сайгон", он еще был прибран, тихое место, можно было встретить знакомого. "Сайгон" после 12. С середины 70-х годов он заполнялся книжными спекулянтами, которые скромно завтракали, по моим подсчетам, на треху, съедая два бутерброда с красной икрой, еще с чем-нибудь, пирожное добавляли, запивали чашкой кофе или даже брали еще стакан сока. Они делали перерыв между 12 и часом, а потом снова уходили стоять около "Старой книги". Потом воленс-ноленс "Сайгон" наполнялся мимоидущей публикой, которая пила кофе часов до четырех. Потом был санитарный перерыв. Самый бедлам начинался после пяти, когда на фоне обыденной и случайной публики появлялись так называемые завсегдатаи. Фактически там было две толпы — пришлых и местных. Причем местные считали, что, употребляя здесь кофе каждый день, они имеют право получить его без очереди, и хотели это право использовать, чем, естественно, вызывали возмущение у публики. Возникали небольшие перебранки, которые кончались ничем.

Олег Гаркуша о кафе "Сайгон": 

Я появился в "Сайгоне" где-то в начале 80-х, когда стал работать киномехаником в кинотеатре "Титан". Обычно мы с приятелем проводили обеденное время около "Сайгона". Рассматривали людей и милиционеров. Они всегда находились около "Сайгона", чтобы забирать тех, кто "не соответствовал". Гребень на голове, остроносые ботинки, обрезанный галстук, чёрные очки - всё это считалось неопрятным. Особенно старался оперотряд, набранный из комсомольцев и студентов. Бывало, что меня для выяснения личности забирали по три раза в день. Весело было! Через "Сайгон" прошли все - люди совершенно разных профессий, убеждений и образа жизни. Здесь всегда что-то происходило. Ведь когда накладывается запрет, человек делает всё наоборот. Как ни странно, но я хотел бы, чтобы вернулись те времена. Ведь сейчас, к сожалению, всё можно.

Сергей Довлатов о "Сайгоне":

"Сайгон"… Грязноватое кафе в центре Питера, на углу Невского и Владимирского проспектов, со странной богемно-уголовной публикой, где встречались, пили кофе и портвейн, обменивались новостями, читали стихи. Юный лопух, случайный посетитель (сам был из таких) мог заметить только это. Но для своих, для посвященных (тут должны были совпасть не только место, но время и поколение) "Сайгон" был непрерывно творимой легендой, продолжением Петербургского мифа, символом второй настоящей культуры, оказавшемся, как по заказу, напротив — на расстоянии Литейного — официальных цитаделей: кагэбэшного Большого дома и ленинградского Дома писателей.

В марте 1989 года кафе"Сайгон" было закрыто на ремонт. "Сайгоновцы" ждали, когда кафе вновь откроется и они смогут проводить там время, как раньше. Но тогда они еще не знали, что кафе закрылось навсегда. В том же году, после ремонта, в помещении бывшего кафе решили открыть салон итальянской сантехники, а чуть позже там был открыт магазин аудиопродукции. Но уже в 2001 году в здании открылся отель, который получил название "Radisson SAS Royal hotel". Сейчас о "Сайгоне" здесь напоминает лишь мемориальная табличка, которая висит на стене гостиничного бара.

Но память о легендарном кафе "живёт" во многих песнях советских рок-музыкантов. Например, Виктор Цой упоминал кафе в своей песне "Ночь":

Я один, но это не значит, что я одинок,
Мой магнитофон хрипит о радостях дня.
Я помню, что завтра меня ждет несколько встреч,
И кофе в известном кафе согреет меня.

У Бориса Гребенщикова есть несколько песен, в которых фигурирует "Сайгон". В песне "Будь для меня как банка" есть такие строки:

Детство прошло в "Сайгоне",
Я жил, никого не любя.
Была моя жизнь в обломе,
Пока я не встретил тебя.

В песне "Герои" тоже есть строки, в которых упоминается кафе: 

И, как у всех, у меня есть ангел.
Она танцует за моей спиной.
Она берет мне кофе в "Сайгоне"
И ей всё равно, что будет со мной.

Фигурирует "Сайгон" и в песне "Прощание с Аббатской дорогой":

Ушла "Аббатская дорога",
Ушли "Орбита" и "Сайгон",
Нам остается так немного
От наших сказочных времён.​​​

Упоминал кафе "Сайгон" в одной из своих песен и лидер группы "Ноль" Фёдор Чистяков. В песне "Школа жизни" поётся:

Стоя у "Сайгона", я гляжу на небо,
Светит месяц ясный, времечко не ждёт.
И, может быть, с тобой, а может быть, с другой
Юность всё равно моя пройдёт.

У группы "Чайф" в песне "В городе трёх революций" тоже есть упоминание о "Сайгоне":

В городе трех революций вдоль каналов висят чужие флаги.
Тоскуют по родине жены и дети послов.
В конторе заводят новую пачку ненужной бумаги.
В "Сайгоне" пьет кофе в отставке пилот Косяков.

И у лидера рок-группы "Зоопарк" Майка Науменко есть песня "Страх в твоих глазах", в которой поётся:

Мы познакомились с тобой в "Сайгоне" год назад.
Твои глаза сказали "да", поймав мой жаркий взгляд.
Покончив с кофе, сели мы на твой велосипед
И, обгоняя "Жигули", поехали на флэт, на красный свет.

Спасибо за внимание!)