Деги Дудаев – младший сын первого президента непризнанной Чеченской Республики Ичкерия Джохара Дудаева и его жены Аллы Дудаевой (в девичестве Куликовой). Деги родился 25 мая 1983 года, кроме него у Аллы и Джохара есть дочь Дана (предположительно 1973 года рождения) и сын Авлур (1971).

/На фото слева направо: Дана, Деги, Джохар, Алла, Авлур/

Брат и сестра Деги стараются не афишировать своё происхождение, с журналистами не общаются. Вся семья убитого в 1996 году Джохара Дудаева живет за границей: Алла долгое время после смерти мужа жила в Грузии, затем в Турции, сейчас, по некоторым данным, осела в одном из пригородов Стокгольма. Дана вышла замуж, данные о месте нынешнего проживания разнятся, однако известно точно, что она с мужем и детьми обосновалась в одной из европейских стран. Её старший брат Авлур в начале нулевых сменил имя на Олега Захаровича Давыдова, получил литовское гражданство, сейчас, предположительно, живет с семьёй в Швеции.

Совсем другое отношение к своим корням и к памяти отца у младшего сына Дудаевых, Деги. Я узнала о нём из паблика Вконтакте, посвященного развалу СССР и связанным с этим событиям. Большое внимание там уделялось чеченской теме. В подписи к одному из постов, связанных с Джохаром Дудаевым, значилось: из личного архива нашего подписчика, Деги Джохаровича Дудаева. Страница Деги Вконтакте была пуста, понять, действительно ли это сын Дудаева, не представлялось возможным, решено было идти в гугл, который привёл меня к большому интервью Деги журналу GQ и аккаунтам Дудаева в популярных соцсетях.

 

https://www.instagram.com/p/XKcz7Qqd1E/

Ниже будут вырезки из интервью GQ от 2013 года (оригинал можно найти самостоятельно или постучать в личку, дам ссылку) и некоторые новости, связанные с Деги, появлявшиеся в российском Интернет-пространстве в последующие годы.

Деги Дудаев с 20 лет живёт в Литве, занимает руководящую должность в компании VEO, которая работает в области альтернативной энергетики. В социальных сетях редко публикует свои фотографии, большая часть контента посвящена отцу и Чечне.

Внешне Деги и Авлур похожи на отца, сам Деги говорит об этом так:  «Я на пять сантиметров выше отца, но так — да, похож на него сильно. Представь, каково это, когда все тебя сравнивают с отцом и меряют по отцу».

О постоянных переездах семьи и выборе нынешнего места жительства:

 «Мы и при жизни отца много переезжали — жили и в Сибири, и в Полтаве, и в Эстонии, но если тогда было чувство, что мы везде дома, то сейчас все наоборот: нет отца, нет дома, нигде. Я как вечный странник и на самом деле нигде толком не живу: езжу к матери в Тбилиси, к брату с сестрой в Швецию, на лыжах езжу кататься в Австрию, купаться в Грецию. Я давно мог переехать куда угодно — в Швецию, Голландию, Германию. Несколько месяцев пожил в Париже, все примерял его на себя. Нет, это все не мое. Меня держит здесь то, что... Тут я еще могу слышать русский язык. В Европе меня не покидает ощущение, что я на краю земли, что все дальше от родного дома. Начинается паника: что я никогда не вернусь. Вот из-за русского языка я и застрял здесь». А что вообще для него значит русская речь? «Это может понять лишь потерявший родину, — вздыхает он. — Ты не поймешь. Когда долго не слышишь родной язык, словно испытываешь голод по нему». А где она тогда, родина? «Чечня. Россия», — удивляется он.

/На фото: семья Дудаевых с родителями Аллы/

О позиции отца:

Как удивительно. Кто бы сейчас слышал: сын Джохара Дудаева тоскует по русской речи и России. Отец воевал с Россией, а его сын тоскует по ней и мечтает вернуться. Дудаев не согласен. «Отец не воевал с Россией», – тактично поправляет меня он. Говорит, Джохар понимал, что без России Чечня никуда, уважал русскую литературу, служил ее же армии. Кстати, Дудаев был первым генералом-чеченцем в армии СССР и одним из лучших военных летчиков страны. «Но он хотел партнерства, хотел, чтобы признали право чеченцев жить своим государством, как хотели этого Грузия, Азербайджан, Армения, Литва, Латвия и так далее». Все, кто хотел, получили свою свободу. Кроме чеченцев.

О причинах войны:

Дудаев-младший полагает, что для руководства России чеченский вопрос лежал в области геополитики. «Если посмотреть на карту, Чечня расположена так, что не вырежешь ее отдельно, она связана с остальным Кавказом и самой Россией неразрывно. Мы не сможем поставить границы и отделиться от России, будучи окруженными Россией, являясь, по сути, ее частью. Отделить Чечню — посыпятся Дагестан, Ингушетия, Ставрополье. Поэтому, наверное, вопрос стоял для России так остро: не «терять Чечню или нет», а «терять Кавказ или нет». А покорить Кавказ — это старинная забава Российской империи. Поэтому, наверное, и получилась такая рубка».

/На фото: Грозный во время Первой чеченской войны/

О Рамзане:

Деги, как сыну, досталось скитание, а другому сыну – так же убитого отца – всё. «Я помню Рамзана, кстати. Он такой парнишка был молчаливый, по поручениям Ахмада бегал, с папочкой под мышкой». – «Помогал – в смысле отцу?» – «В смысле да, семейный бизнес», – отвечает он с едва заметной иронией.

 «А ты не думал о таком парадоксе, что Рамзан Кадыров — и есть продолжатель дела Джохара Дудаева?» — спрашиваю я. Дудаев едва не поперхнулся. «Смотри, — продолжаю я. — Твой отец играл честно, как советский офицер, который знает, что такое честь и достоинство. Он сказал в открытую, чего он хочет. Рамзан поступает строго наоборот: он говорит то, что хочет слышать Москва, заверяет ее в верности, но законы и власть РФ в Чечне уже не действительны. Нет ни горской демократии, ни Российского государства. Чечня — это маленький султанат». Дудаев смеется: «Прости, я вспомнил, как Джохару кто-то советовал ввести в Чечне шариат. А отец рассмеялся: “Если я отрублю всем чеченцам руки, то откуда мне взять новых чеченцев?” Я знаю: ты хочешь знать, что я думаю о нем. Сейчас я сформулирую, подожди... Когда у меня спрашивают, как я отношусь к Кадырову, я отвечаю: Кадыров смог сделать то, что другие никогда бы не смогли», — многозначительно говорит он.

/На фото: Рамзан Кадыров и Сулим ямадаев, 1996 год/

О памяти об отце:

Кем же останется его отец в истории Чечни: человеком, вовлекшим народ в бойню, или идеологом независимости? «Я думаю, что, как бы ни изменились времена, сколько бы лет ни прошло, мой отец останется тем, кто он есть, — символом свободы, за которую бывает очень высокая цена». Деги, младший, остался единственным сыном своего отца, и, хотя фамилия Дудаев приносит ее владельцу немало проблем, а его перемещения по миру рассматриваются спецслужбами через увеличительное стекло, он несет ее гордо, как родовое знамя.

«Слушай, а поехали к Гамсе? Ну ты же просила кого-то из того времени, кто знал отца, семью, меня, а лучше Гамсы все равно никто не знает. Он приехал несколько дней назад, это знак судьбы».

Мы садимся в машину и едем в отель «за Гамсой». Я пока не совсем понимаю, кто это, потом вижу высокого кавказца, который нетерпеливо дожидается нас в лобби и заинтересованно посматривает в окно. Он садится наконец в машину и с ходу начинает острить и шутить с неподражаемым грузинским акцентом. Его лицо кажется мне знакомым, но откуда — убей, не вспомню. Позже я узнаю, что Гамса — это Георгий, и лишь потом, что это — Георгий Гамсахурдиа, сын первого грузинского президента, подарившего Грузии независимость.

Их отцы были дружны и мечтали о создании единого Кавказа. Гамсахурдиа убили в 1993-м, Дудаева — в 1996-м.

Дудаев вспоминает тот момент, когда семья изгнанника Гамсахурдиа приземлилась в Грозном. «Георгий спустился с трапа самолета и, подняв брови, осмотрелся кругом: это был точно кадр из фильма «Один дома», помнишь, когда герой понимает, что ему предстоит Рождество в Нью-Йорке без родителей. Такой пухлый был мальчик, спокойный с виду, но я, как увидел его, сразу понял: этот парень зажжет!» Несколько лет дружбы в разбитом бомбежками Грозном под гул военных самолетов, детство, проведенное в четырех стенах и с вечной охраной. «Да не было у нас детства, не было! Вот, вспомнил, вспомнил эпизод из детства!» Дальше рассказывают хором: «Георгий стащил бутылку коньяка, и мы распили его на двоих: мне было 10 примерно, Георгию — 13. И чтобы спастись от Аллы (Дудаевой), мы забрались в отцовский ЗИЛ и там уснули на заднем сиденье. Нас так все искали, чуть с ума не сошли, думали, нас похитили, представь! А мы нахрюкались до потери пульса и уснули. Это был наш такой бунт!»

/Звиад Гамсахурдия и Джохар Дудаев/

О Борисе Березовском:

Пока мы с Дудаевым о чем-то говорим, у Гамсахурдиа звонит телефон, и он уходит. Возвращаясь, сияет. «Боря звонил, говорит мне: ну ты придумал чего-нибудь? Когда мы уже что-нибудь замутим, а?» Борей оказывается Борис Березовский. «Откуда у него силы и деньги на замут? – спрашиваю я. – На Первом канале у нас говорят, что беден как церковная мышь и живет на подачки». Грохот смеха сотрясает столик так, что дребезжат чаш­ки. «Боря – бедный?! А на Первом канале не рассказывают, что детей приносит аист, а? Подождите, я пойду и расскажу это Боре!»

/Черномырдин, Березовский и Масхадов на подписании мирного договора по итогам Первой чеченской войны/

О языках:

«Знаешь, я говорю на шести языках, жил в разных странах, у меня в голове — как в котле — смешались традиции, культуры, выражения, иногда возникает такая путаница, знаешь, иногда просыпаешься и не сразу понимаешь, где ты и кто ты. Вот так у меня и бывает».

Живя в России, он говорил на русском, потом несколько лет жизни в Чечне — на чеченском, потом Грузия, следовательно, выучил грузинский, потом английский колледж в Стамбуле, потом Высший дипломатический колледж в Баку, потом литовский.

О жизни:

Квартира Деги — технологичная студия с окнами от пола до потолка — холодная и необжитая, солнце в окна не светит, потому что его здесь, видимо, не бывает совсем. Это перевалочный пункт для вещей, сна, но никак не «мой дом — моя крепость». Здесь, кажется, нет ни одной личной вещи, говорящей о хозяине.

Выходим, и я замечаю, как Дудаев быстро, автоматически открывает-закрывает дверь, выключает освещение на лестничной площадке, бегом спускается, быстро едет, все время что-то пишет в своем смартфоне, словно боится остановиться. Говорю ему об этом. «Если останавливаешься, начинаешь вспоминать, думать, рефлексировать, потому я все время в движении: бизнес, друзья, спортзал, аэропорты. Чечня — как табу. Я вчера несколько часов проговорил о Чечне и вышел из строя. Это та боль, понимаешь... которая не пройдет никогда».

Уехав в Прибалтику, Дудаев поступил на факультет IT. «А куда еще, я все время сидел взаперти и общался с компьютером». Пережить то острое чувство близости смерти, которое бывает только на войне, в обычной жизни сложно, но можно: Дудаев увлекается сноубордингом и гоночными мотоциклами. На своем Honda CBR 1000RR он разгоняется почти до 300 км/ч.

Дудаев и Гамсахурдиа младшие вспоминают, как их отцы, сидя вечерами на кухне, рисовали на бумаге большие планы: Конфедерация кавказских народов, новая идея для всей кавказской цивилизации (горский кодекс чести, этикет, культ старших, свободное владение оружием), помноженные на светскость государственного устройства, Конституцию и демократию (тут тон задавал Гамсахурдиа, дворянского рода, белая кость, номинированный Хельсинкской группой на Нобелевскую премию мира в 1978 году). В 1990-м Джохар Дудаев вернулся со съезда непредставленных народов, проходившего в Голландии, с эскизом нового чеченского флага и герба: 9 звезд (тейпов) и волк, лежащий на фоне солнца. («Немудрено, что чакра у него открылась именно в Голландии», — шутит Деги по поводу озарения отца.) Алла Дудаева (это факт малоизвестный) взяла эскиз и нарисовала герб в том виде, в котором он сейчас известен. «Она равнялась на Акелу из «Маугли», сделала волка грознее, чем было у отца». Сумасшедшее время, запредельный градус чувств. «Отцы мечтали, что создадут совершенно новое образование на политической карте мира».

За год до интервью GQ Деги принимал участие в грузинском шоу «Момент истины» (аналог российского «Детектора лжи»), где стал первым человеком, правдиво ответившим на 18 вопросов. Деги признался в том, что не испытывает ненависти к русскому народу, однако хотел бы отомстить за смерть отца. Также согласился с тем, что чеченские традиции ограничивают права человека. 

В 2014 году Деги Дудаев обвинялся литовскими спецслужбами в подделке документов. По версии следствия, Деги помогал беженцам с Кавказа получить литовские паспорта. По итогам дела  суд оштрафовал Дудаева на тысячу евро.

В 2019 году Деги давал комментарии относительно слухов о еврейском происхождении Джохара Дудаева преследуемому чеченскому блогеру Тумсо Абдурахманову.

В «Моменте истины» Деги признавался, что опасается стать объектом политических манипуляций и не сотрудничает со спецслужбами какой-либо страны, однако его появление в блоге Абдурахманова, активно критикующего режим Кадыровых в Чечне, может стать призрачной предпосылкой для вхождения Дудаева в политическое пространство Кавказа.