Жили-были однажды мужичка оба два: Петрушка по прозвищу Золотарь да Гермашка по прозвищу Хлеборезка. Да мужички-то непростые, а уж шибко себе на уме, хитрованы то есть. И любили они приосаниться друг перед другом, кто из них похитрее да поболе денег у народа выцыганит. Сами из себя гладкие да сытые, с бородами-метелками, в рубахах посконных, сапогах хромовых, чисто братья-акробатья. Их бы поженить да черту подарить. Хотя Петрушка-то и не прочь поджениться к Гермашке, да Гермашка супротивничает.  О них и сказ пойдет.

А было времечко, Петрушка под стол пешком ходил. Отца схоронили. А мать его шибко любила художеством разным заниматься, то парсуны малюет, то прочее такое. Вот и парнишка пристрастился к художествам разным по малолетству еще. И так полюбил это дело, что заделался золотых дел мастером – кольцо раскать для купчих с пальцами-окороками пухлыми, серьги-колтуны али буски из зубов золотых сладить.

Эмалированный ювелирный набор "Чудо в перьях"

А помимо золотишка полюбились Золотарю кузнецы-молотобойцы, позади ладные да сами жилистые, телом духмянные.

Чай, не чужие, а молочные братья, считай.

Ох, и хитер Петрушка. Молотобойцы у него для души да тела, а барыньки разные недалекие для капиталлов. И стал Петруня бабешек глупых привечать, чайку плеснет по такому случаю да по ушам проедет сушками да баранками. 

Барыньки-то млеют да деньги Петруньке несут.

С графом Лукашом

С ихней сиятельством графинею Tolstoy

Уж так и липнут, словно мухи до недельного мяса. А Золотарю все мало, уж шибко охочий он до денег да до славы людской.

И всякое протчее мещанство во дворянстве

И привадился он еще к хитростям разным. А тут барыня одна, кровавая да с широкой костью которая, возьми да и расскажи такой случай: дескать, присмотрел как-то Петрушка купчиху одну, шабалу с капительцем,  да и выпросил денег на дохтура для хворого отца своего. А купчихе-то невдомек, что Золотарь наш – давнишняя сирота.  Или вот еще хитрость, про кою Петрушка газетке одной под названием «Псарня» поведал: ведет он, бывалоча, купчину дурковатого в лавку, чтоб мебеля показать, а сам лопочет будто между делом, дескать, у певички одной заокеанской, Мадонны али Матрены по-нашенски,  те же мебеля, но токмо не лаком трачены, а сафьяновые. Купчина-дурачина и рад-радехонек, с самой певичкой, слышь-ко, мебелями породниться, лежанки да стулья лаковые скупает. Певичка, матрен-ядрен, про мебеля такие ни слухом-ни духом, а Петрушке все рупь в загашник.

А вот и другая хитрость от Петрушки-Золотаря: чтобы, значит, золотишко-то да обвес разный сбывать, удумал он балы да ассамблеи разные устраивать. Да не просто балы, а чтоб купчихи, мещанки и прочий простой люд непременно бы в разных костюмах в пляс шли да коленца выкидывали.

Дураков у нас непочатый угол. А бабешкам-то дворовым, и верно, неймется себя царевнами да княгинями снарядить. 

А как снарядятся, аж собаки от такой красы рты пораззевают.

Петрушка рад стараться, и контрмарочку предложит, и буски сплавит, все прибыток. Эх, на ходу подметки рвет Золотарь. А самых дурковатых бабешек Петрушка приспособился ощипывать еще сноровистее. Наобещает иной недалекой мещанке, мол, сведу тебя, краса, с князьями да болярами разными да и возьму недорого. Бабенка и рада-радехонька, уж шибко хочется ей, сиволапой, с болярами да енералами поручкаться, тащит деньги Золотарю да в десны цалуется.

Прикатило воротило… всю Москву загородило. И Золотарь рад, конечно.

А что Гермашка Хлеборезка? А и ничего. Гермашка тоже парень не промах был. Сызмальства в достатке рос. У родителей и двор был большой с овинами да амбарами, скотины разной в стайке полно. Как подрос Гермашка, то и сам капиталами ворочать начал, шило на мыло выменивать, а мыло на шило, ярманку свою забабахал да «Олисой» назвал. Денег было у Гермашки, как у дурака махорки. Оженился, детишек семеро по лавкам настрогал, да удалился от суеты мирской в слободу личную.

Там у него подворье да людишки крепостные, квашню руками да ногами намесят, а Гермашка хлеба печет да всем навеливает.

Работенка токмо для психически выносливых

Так он Хлеборезкою и заделался. И стал Гермашка мужичков да бабешек глупых привечать, чайку плеснет по такому случаю да по ушам проедет осьмушками да горбушками.

"Женский разговор. Мне уже много раз , разные женщины писали с просьбой провести женский беЗплатный мастер - класс . Скинули мне кучу вопросов . Давайте встретимся через суботу , 16 февраля , у нас в Слободе . За чашкой ароматного Иван- чая под треск и мерцания огня в русской печи поговорим с вами о домашних родах , как быстро восстановиться после рождения малыша, взаимоотношениях в семье , воспитании детей и домашнем образовании . Затронем и тему натуральной косметике . Вообщем разговор пойдёт о наших вечных женских вопросах , проблемах и раздумий. С желающими самим начать готовить настоящие кондитерские сладости без сахара Пантелеймон поделиться своими рецептами. Приезжать можно и с семьёй , с детьми . Как всегда будет катание на лошадях в санях , для имеющих проблемы со здоровьем можно будет проконсультироваться у травников . Для гостей на территории работает ресторанчик с вкусной , настоящей едой из русской печи " (с).

Людишки-то млеют да деньги Гермашке несут. А Хлеборезке все мало, уж шибко он охочий до денег да до славы людской. И привадился он еще к хитростям разным. Наоткрывал лавок по Златоглавой да выложил ковриги да осьмушки с подворья, но цену поставил, как у Петрушки Золотаря за унцию золота.

Конечно, за караваями за осьмушками тут же очередь выстроилась, со всех губерний народ к лавкам ломиться стал. А пуще всех до хлеба домогались мужеложцы разные, хватали за булки и мяли непотребно. Ох, срамота! Пришлось Хлеборезке мужеложцев бестыжих от булок своих гнать.

А ежели кто хлеба брать не хотел, то тех Гермашка стал ругать срамно.

Испугался народ брани и совсем хлеб смел с прилавка. Пришлось все лавки закрыть, товара-то нету, кончился. А вот и другая хитрость от Гермашки Хлеборезки: чтобы, значит, пеньку, кожи, сало да воск сбывать, удумал он ярманки разные устраивать. Да не просто ярманки, а чтоб купчихи, мещанки и прочий простой люд непременно бы в разных костюмах в пляс шли и коленца выкидывали. Дураков у нас непочатый угол. А бабешкам-то, и верно, неймется себя по старинке снарядить, чтоб аж собаки от такой красы рты пораззевали.

Гермашка рад стараться, и контрмарочку предложит, и горбушки с рукоделиями сплавит, все прибыток. Эх, на ходу подметки рвет Хлеборезка. А самых дурковатых бабешек Гермашка приспособился ощипывать еще сноровистее. Наобещает иной недалекой бабенке угол в угловухе...

Нашлась ли такая бабешечка, про то нам неведомо. Но Гермашка был бы рад, конечно.

Скоро сказка сказывается, а дело еще скорее делается. Обнищал Гермашка, обанкротился. Бывали у вороны большие хоромы, а ныне и кола нет.

А Петрушка ничего пока, дёржится. У богатого гумна и свинья умна. Так то. _______________________________________________________

                     MORALITÉ : На всякую дурость ум найдется.

___________________________________________________

Источник: текст из глубины веков, авторский. Лубки с просторов Интернета