Вторая супруга родила Петру I немало детей, но лишь две старшие дочери, Анна и Елизавета, пережили обоих родителей. Детская смертность в те времена была очень высокой, независимо от положения родителей. Обе дочери росли красавицами и умницами, причем считалось, что Анна умнее, а Елизавета красивее. Петр I, прорубив окно в Европу, не собирался позволять ему захлопнуться, а в те времена политические союзы были немыслимы без союзов брачных, хотя даже близкое родство правителей не спасало от международных конфликтов.

Петр Великий мечтал видеть своих дочерей на тронах великих держав и рассылал их портреты по Версалям и Шенбруннам чуть ли не с их рождения. Но из этих прекрасных дворцов не приходило ничего, кроме комплиментов. Бурбонов и Габсбургов смущало темное происхождение матери Анны и Елизаветы, а также неясный статус их легитимности. Еще одним препятствием на пути к бракам с самыми древними и могущественными династиями Европы было различие в вопросах веры, хотя Петр Алексеевич считал, что нет ничего зазорного в том, чтобы его дочери обратились в католичество или лютеранство. В конце концов, его старшая дочь была помолвлена с Карлом Фридрихом, герцогом Гольштейн-Готторпским, который происходил из древнего германского рода, приходился родственником королю Дании и родным племянником королю Швеции Карлу XII. Одно время он даже всерьез претендовал на трон Швеции. А Елизавету отец мечтал выдать замуж за короля Франции Людовика XV "Le Bien Aimé", унаследовавшего престол в пятилетнем возрасте после кончины своего знаменитого прадеда, Людовика XIV.

После смерти короля-солнца править страной в качестве регента стал его племянник, Филипп II, герцог Орлеанский. С ним и предстояло решать вопрос о браке малолетнего короля. Однако Франция в это время как раз обсуждала условия завершения очередной войны с южным соседом, а мирные договоры с Испанией всегда сопровождались очередным брачным союзом. В результате, Людовик XV был помолвлен со своей двоюродной сестрой, инфантой Марианой Викторией, дочерью Филиппа V, первого Бурбона на испанском троне. О своих интересах регент также не забыл и обручил двух своих дочерей с сыновьями испанского короля.  Петр Алексеевич не сильно огорчился и начал переговоры о брачном союзе дочери с одним из многочисленных принцев крови - Шарлем Бурбоном, графом Шароле, из ветви принцев Конде. Не такая блестящая партия, как христианнейший король, но царю очень хотелось породниться с Капетингами, а своего будущего зятя он собирался сделать королем Польши. Это было ему по силам, так как в свое время он помог саксонскому курфюрсту получить польский трон, а в Речи Посполитой корона не передавалась по наследству - каждого нового правителя выбирал сейм. 

Когда известия о планах Петра достигли Филиппа Орлеанского и его главного советника, кардинала Дюбуа, регент решил, что корона Польши очень подошла бы его старшему сыну, Людовику, герцогу Шартрскому. И начал переговоры с русским царем. Такая партия  казалась куда более выгодной и для Петербурга, особенно с учетом слабого здоровья малолетнего Людовика V. В случае его смерти королем Франции мог стать сам Филипп Орлеанский, так как ближайший родственник французского короля - его родной дядя Филипп Испанский по настоянию Великобритании и Австрии был вынужден отречься за себя и своих потомков от прав на престол Франции. Однако условия, выдвинутые регентом Франции, не совсем удовлетворили Петербург: Филипп Орлеанский настаивал на том, чтобы свадьба состоялась только после того, как его сын станет королем Польши. Елизавета Петровна тогда еще играла в куклы, но Петр Алексеевич заподозрил Орлеанов в том, что они хотят с его помощью завладеть Польшей и "кинуть" его. Орлеаны также боялись, что пока русская невеста будет жить в Версале, польская шляхта решит больше не идти на поводу у русских и выберет в короли кого-нибудь из своих (хотя, я думаю, поляки бы с радостью отдали трон французу, как однажды уже сделали это в XVI веке). Расстояние между Петербургом и Версалем немалое, ни самолетов, ни поездов, ни телефона, ни даже телеграфа в то время, естественно, не было, и пока в Петербурге еще судили да рядили, до них, наконец, дошла весть, что герцог Шартрский (сын регента) нашел себе невесту среди немецких принцесс.

В 1723 году королю исполнилось тринадцать лет, и по традиции, он был объявлен совершеннолетним и коронован в Реймсе. Филипп II, герцог Орлеанский, перестал быть регентом, но стал первым министром короля. В конце того же года он скончался.  Новым главой правительства стал Луи Анри, герцог Бурбонский, из дома Конде - боковой ветви Бурбонов.  Он был правнуком знаменитого военачальника Конде Великого, а мать его была дочерью Людовика XIV и маркизы де Монтеспан.

Герцог Бурбонский находился под сильным влиянием своей любовницы - Жанны де Пленёф, маркизы де При. Петр Алексеевич предложил свою младшую дочь в жены герцогу Бурбонскому, который до сих пор официально ни на ком женат не был. К тому же он был лишь на 6 лет старше своего короля и цесаревны Елизаветы - можно сказать, ровесник. Но кончина императора положила конец переговорам.

В результате дворцового переворота на российский трон взошла вдова царя - Екатерина Алексеевна, поддержанная двумя гвардейскими полками. Императрица и ее советник Меньшиков решили довести дело Петра до конца, не зря же Елизавета с ранних лет учила язык и читала французские романы. И теперь у них было куда больше оснований надеяться на успех. Никаких больше Орлеанов или Конде, которые могли в лучшем случае претендовать на трон Польши, и то лишь при поддержке России. Изменились обстоятельства в самом Версале. Юный король переболел всеми известными в Европе болезнями и не раз вся страна молилась о его выздоровлении. Наряду с простым народом, вполне искренне молились и премьер-министр со своей метрессой Жанной де При. Смерть Людовика XV в лучшем случае привела бы к воцарению Людовика, нового герцога Орлеанского, того самого, что в свое время предпочел Елизавете принцессу из Бадена. В этом случае герцог Бурбонский и маркиза де При просто потеряли бы власть. Но если бы король Испании Филипп V стал претендовать на трон Франции, то началась бы новая война, в которую были бы вовлечены многие страны. А у Филиппа Испанского были все основания считать французскую корону своей, ведь он был родным внуком Людовика XIV и дядей Людовика XV, и по праву первородства у испанских Бурбонов было больше прав на престол, чем у кого бы то ни было (в случае смерти Людовика XV), а отречение от прав на корону в самой Франции юридически ничего не значило: по закону, принятому еще Карлом VII сразу по окончании Столетней войны ни один король или принц крови не мог добровольно отречься от прав на корону, никто также не мог лишить их этих прав. Так что, все было более чем серьезно, и в Мадриде были готовы отнять корону силой, если бы пришлось. Единственным выходом казался скорейший брак Людовика XV, с последующим рождением наследника. Королю было пятнадцать лет и он был готов к женитьбе. Но его невесте, инфанте Мариане Виктории, было лишь семь лет. Она жила "под боком", ибо переехала во Францию еще в 1721 году, но ждать еще семь-восемь лет до венчания, а затем еще девять месяцев (в лучшем случае) до рождения наследника никто не хотел. В результате инфанта была отослана в Испанию (позже она вышла замуж за короля Португалии), а Версаль занялся поиском новой невесты. (Кстати, в Испании за эти несколько лет произошло немало: Филипп V отрекся от престола, королем стал его сын Луис I, который затем скончался и его отец вернулся на трон. Когда его дочь была выдворена из Версаля, он обиделся и прогнал свою невестку, королеву Луизу Орлеанскую. Вдова Луиса I вернулась во Францию).

Когда до Петербурга дошли все эти новости, Екатерина и Меньшиков решили не упускать такой возможности. И вскоре Версаль получил новое старое предложение. Суть его была в том, что Людовик XV женится на Елизавете Петровне и получит союз с могущественной империей на востоке Европы (что очень важно - к востоку от империи Габсбургов, а как известно, Габсбурги и Бурбоны не очень хорошо ладили). Армия и флот России, действующие в интересах Франции - в 1725 году это был весомый довод. О красоте и очаровании Елизаветы Петровны в Версале было известно давно: посол Кампредон в своих докладах постоянно упоминал об этом. Юная цесаревна была ровесницей короля, могла хоть завтра идти под венец и родить хоть послезавтра, обладала красотой, умом и отменным здоровьем. Живой и веселый нрав Елизаветы обеспечили бы ей успех в блестящем и беззаботном Версале. Цесаревна свободно говорила на французском и была свободна от религиозных предрассудков - готова была перейти в католичество в первый день приезда во Францию, или еще раньше. Неясное происхождение Екатерины I компенсировалось тяжелыми бриллиантами, сверкающими на ее короне - теперь она была самодержавная императрица в собственном праве, а не просто супруга императора.  Женившись на Елизавете, Людовик не стал бы первым Капетингом, нашедшим супругу в России - его далекий предок, Генрих I в свое время женился на Анне Киевской, или Русской (во Франции использовались оба эти варианта), дочери Ярослава Мудрого, чьим прямым потомком были все короли Франции, начиная с Филиппа I. Само это имя - Филипп, было греческим и появилось на западе Европы благодаря Анне Ярославне.

Не забыли Меньшиков и Екатерина и об интересах первого министра. Они предложили ему корону Польши, которую было бы особенно легко получить, женись герцог Бурбонский на Марии Лещинской. На какой такой Марии Лещинской? Эх, не стоило царице и светлейшему даже вспоминать это имя. Когда-то, во время Северной войны, которая шла параллельно с войной за испанское наследство, шведский король Карл XII, легко расправившись с датской армией, вторгся в Польшу, в которой правил Август II. Август проиграл много сражений и вынужден был вернуться в родную Саксонию. А Карл заставил польский сейм "выбрать" нового короля - не шибко знатного, но удобного (для Карла) Станислава Лещинского. Карл затем отправился воевать с Россией, которую надеялся победить так же легко, как и ее союзников. Но Петр Алексеевич оказался крепким орешком. Была Нарвская контузия, славная Полтавская баталия и Россия поднялась с колен, Карл с гетманом Мазепой бежали в страхе в Турцию, а Петр дошел до Польши, прогнал Лещинского и вернул трон своему другу Августу. Лещинский с семьей бежал в Германию, где многие годы провел в опасениях за свою жизнь, ибо Август запросто мог подослать к нему киллеров.

Екатерина и Меньшиков учли, казалось бы, интересы всех - и Франции, и Людовика, и герцога Бурбонского, и свои собственные. Но не учли интересы маркизы де При, что было большим упущением с их стороны. 

Предложение из Петербурга в Версале было изучено с большим вниманием и интересом. Стали составлять список потенциальных невест, и Елизавета Петровна оказалась в этом списке второй. Первой же была принцесса из Великобритании, даже неважно, как ее звали. Брак с ней  был в приоритете из-за того, что Великобритания - близкий сосед, при том не всегда дружественный, скорее наоборот. Французские министры надеялись, что такой союз поможет им избежать одну-две войны (надеюсь, они понимали, что на большее не могли надеяться).  Но было серьезное препятствие для такого брака - невеста принадлежала к англиканской церкви. Франция не могла допустить к трону протестантку, а король Великобритании, Георг II, носивший титул Защитника Веры, не мог позволить дочери перейти в католичество. Короче, английский вариант отпал.

Отправил ли Версаль после этого гонца в Россию за царевной Елизаветой? К большому сожалению Екатерины I и ее дочери Елизаветы, этого не произошло. Маркиза де При решила, что лично для нее предложение из Петербурга не было особо заманчиво. Приедет российская принцесса, станет королевой Франции, родит наследника и, скорее всего, станет оказывать сильное влияние на мужа, будет популярна при дворе и любима народом. Людовик со временем решит, что может сам править страной. К тому времени Август II умрет и герцог Бурбонский уедет в Польшу. С молодой женой, Марией Лещинской. А что тогда делать ей, маркизе де При? Следовать за любовником в далекую полуварварскую страну? Или остаться во Франции, где она никому уже не будет интересна? Но ведь есть и другой вариант. Мария Лещинская не могла надеяться на что-либо большее, чем брак с принцем из самого крошечного и бедного немецкого или итальянского княжества. Если она выйдет замуж за самого богатого монарха Европы, то будет до конца жизни благодарна тем, кто этот брак устроил. Она лишь на пару лет старше Людовика, католичка, и ее отец был королем (пусть и недолго). В итоге, в Петербурге вскоре узнали, что Людовик XV собирается жениться на Марии Лещинской.

У Людовика и Марии было много детей, их семейная жизнь поначалу была вполне благополучной. Но затем королева стала отказывать мужу в близости, ибо опасалась за свое здоровье, слишком много раз она была уже беременна. Людовик XV стал искать любви на стороне и нашел - мадамы Майи, Ла Турнель, Шатору, Помпадур, дю Барри, бесчисленные девушки из Оленьего парка мадам де Помпадур...  Роскошная и беспечная жизнь по принципу "Après nous le déluge", сопряженная с коррупцией в стране, бесчисленными войнами, затем ужасная смерть от оспы. Наследовал Людовику XV его безвольный внук, женатый на легкомысленной австрийской эрцгерцогине... 

Елизавете предстояли нелегкие годы, ибо мать ее скончалась в 1727 году. Она стойко перенесла все трудности в то время, как на троне сменили друг друга ее племянник, двоюродная сестра и внук другой двоюродной сестры. За это время умерли ее старшая сестра Анна и жених Карл Август Гольштейн-Готторпский. В 1741 году она решила заявить о своих правах на престол, причем при финансовой поддержке французского правительства.

Царствовала Елизавета I почти двадцать лет, в течение всего этого времени Россия и Франция были в хороших отношениях, король даже переписывался со своей несостоявшейся невестой, а Елизавета не позволяла себе поворачиваться спиной к портрету Людовика. Считается, что именно она ввела в России моду на галломанию....