Парфюмер: история убийцы

Или  как в свое время эта книга вынесла мне мозг

А почему вынесла? А потому что это была первая прочитанная мною книга, где главным героем был не положительный персонаж, а очень-очень плохой парень. Плохой парень без голливудского лоска и предыстории, которая бы его оправдала. Нет, конечно, Гренуя можно было бы пожалеть, ведь его с самого рождения никто не любил. Да, можно было бы пожалеть, но почему-то не хотелось. А почему? Наверное потому что, есть персонажи, к которым сложно проникнуться сочувствием, глядя на все ужасы, которые они творят, пусть даже с оглядкой на их трудное детство. И Патрик Зюскинд сделал все, чтобы вызвать у читателя отторжение и к Греную, и к миру, в котором он был рожден, начиная с вонючего рынка и гнилой рыбы в первой главе, заканчивая вонючим рынком и человеческими костями в последней.

Наверное, все знают, о чем эта книга, даже те, кто знаком с ней только благодаря атмосферной тыкверовской экранизации с Беном Уишоу в главной роли?

Главный герой Жан-Батист Гренуй, помещенный Патриком Зюскиндом в одну строчку с самими одиозными личностями в истории человечества, был рожден в самом вонючем месте Парижа в вонючий знойный день под рыночным прилавком среди рыбный потрохов и крови и был с первой же секунды приговорен к смерти собственной мамашей. Этот персонаж был рожден, чтобы убивать, и потому его первой жертвой стала его же мать, потому что его первый крик отправил ее на эшафот за попытку детоубийства, а едва выскочив их утробы, Греную было суждено кочевать от одного не совсем вменяемого персонажа к другому, что в принципе не могло не отразиться на психике мальчика, который слишком рано понял, что отличается от других, и направил свой талант в не совсем мирное русло. Он, как черная дыра, сдирающая оболочку атмосферы с попадающих под действие ее гравитации планет, лишал жизни всех, кто попадался ему на пути, даже если этого сознательно не желал: мать, дубильщик Грималь, парфюмер Бальдини, ученый с сомнительной репутацией Маркиз де ла Тайад-Эспинасс, или шел на убийство вполне осознанно, просто потому что он не видел разницы между существом живым и мертвым, как не видел разницы между ароматом и вонью, красотой и уродством – для него было важно создать новый аромат, потому что только так, как алчный до внимания человек, он заставлял других людей реагировать на свое присутствие в этом мире. Был бы он рожден в шелках и роскоши - стал бы известным парфюмером, потакающим прихотям напудренных маркизов, и хотя Греную выпал этот шанс (пусть и будучи «парфюмерным негром» Джузеппе Бальдини), выросшему в нищете среди жестокости и ненависти, ему этого оказалось мало. И вот уже столица французской парфюмерии Грасс трепещет от ужаса- неизвестный маньяк убивает самых красивых дев города, состригает их волосы и обмазывает тела жиром. Никто не понимает почему он выбирает такой экстравагантный способ глумления над трупами, и только Гренуй, сидя в своей занюханной каморке подмастерья парфюмера собирает в колбах аромат девичьих тел, потому именно он является венцом творения в его извращенном мире.

Казалось бы, почему именно запах тела играет в романе Зюскинда ключевую роль? Почему он заставляет читателя и персонажей воспринимать других персонажей сквозь призму запаха его тела: грязного или благоухающего, давно немытого, потного или источающего дивный аромат нежнее аромата нежной розы? А потому что у автора романа душа человека заключена в его запахе. И потому запах тела того или иного персонажа весьма соответствует внутреннему содержанию его души. Гренуй не пахнет ничем. У нет с рождения нет души, и потому он пытался через синтезированный собою аромат обрести собственную душу и получить власть над окружающими его людьми.

Я не знаю почему, но Том Тыквер все таки поддался соблазну и постарался очеловечить Гренуя. Зачем он это сделал неясно. Наверное, чтобы протащить идею о том, что миром правит любовь и бла-бла-бла, вот и взгрустнулось Греную, стоящему на площади Грасса, мол, устроенная им оргия- не та девушка со сливами, что могла подарить ему любовь -а суррогат, фальшивка, когда по книге он просто разочаровался в том, что сам не испытал радости от полученной власти.

Книжный Гренуй- дегенерат, животное в оболочке человека, даже хуже, чем животное. А все потому что он сам внутри пустой. Он не ненавидел своих жертв, его не бесила совершенно безразличная к миру мадам Гайяр, ему было плевать на Грималя, красавицу Лауру Риши, ему было все равно, что он разрушил жизнь ее отца - ему было на всех одинаково пофиг. Человек без эмоций не может испытывать злость или радость от достигнутой цели. Ему было ведомо только раздражение. Ну, блин, клещу тоже, наверное, не нравится, когда его отрывают от пищи. Но это на уровне инстинктов, а не нормальных эмоций.
У книжного Гренуя была цель- получить власть. Он ее получил, но его душа не откликнулась, потому что души той у него не было. У Зюскинда аромат человека и есть его душа, а Гренуй не пах ничем- у него не было души- с чего б ему радоваться? Чем?

Очень жаль, что в фильм не вошла сцена, где Антуан Риши плачет, стоя над кроватью, на которой он разложил платье и отрезанные волосы своей Лауры. Книжный персонаж вожделел свою дочь, хотя и отдавал себе в этом отчет, и в ее лице он потерял не только дочь, но и любимую. И очень жаль, что в фильме Лаура обрела голос, и из полупризрачного, дивного, невесомого, как сам ее аромат, персонажа превратилась в почти современного подростка со склонностью к социопатии: «Дам себя убить, но замуж не пойду».

Помнится, что я читала много жалоб на финал книги, дескать, Гренуй просто ушел, а должен был быть наказан и казнен. А разве он не был наказан и казнен? Полностью разочаровавшись в своей жизни, даре, цели, он возвращается туда, где был рожден и выливает на себя свои гениальные духи, дав толпе растерзать свое тело. Он сам себя наказал и привел на казнь- с ним бы это не сделало никакое правосудие- просто потому что он не признавал власти других людей, а только свою. Это самый закономерный финал для такого чудовища. Он уничтожал все, к чему прикасался, он должен был в конце концов уничтожить и себя. И он это сделал.

Конечно, это книга не для всех, и потому часто вызывает чувство омерзения, когда очередной раз описывается навозная куча или гниль, но это 18-й век, Франция, когда люди мылись только во время обряда Крещения- это идеальное время и место для рождения подобного персонажа,- и это странно, но я люблю ее перечитывать. Наверное, потому что мой внутренний чтец любит небольшие встряски и разбавляет милые истории, аля «Чувства и Чувствительность», такими неформалами от литературы, как «Парфюмер» или «Бойцовский клуб».

А как вам эта книга?