Возможность выговориться.

Однажды вы узнаете, что беременны. Может, это произошло после долгих месяцев подготовки, здорового образа жизни, кучи обследований и анализов, нескольких съеденных пачек витаминов... Может, просто в один прекрасный день вы решили, что пора и перестали предохраняться. И вот они - две полосочки на тесте, повышенное хгч в крови и смска мужу. Дальше начинается волшебство. Живота ещё не видно, никто вокруг ничего не подозревает, но вы знаете, что внутри вас растёт маленькая жизнь. Теперь естественно отказаться от бокала вина на дне рождения подруги, вместо боевика пойти в кино на мультик, а после работы ненароком завернуть в детский магазин и тихонько поразглядывать розово-голубое великолепие миниатюрных костюмчиков, носочков и шапочек. Но иногда волшебство заканчивается, так и не успев начаться...
Во многих странах беременность до 12 недель не сохраняют вообще. В России с угрозой выкидыша в первом триместре в больницу попадают более 40 процентов женщин. Гинеколог в здравом уме если и предупредит быть осторожнее и внимательнее к себе, реальную статистику вряд ли озвучит. Однако цифры цифрами, но никогда не подумаешь, что это может случиться с тобой. Что обычным утром вместо завтрака и сборов на работу случится кровотечение, скорая и неизвестность.

И больница. Где нет и не скоро появится возможность положить в разные палаты тех, кому сохраняют беременность, и тех, кому сохранить не удалось. Где нет денег на нормальные кровати для пациентов, поэтому китайские отремонтированы досками. Где коричневые смотровые советские кресла 30 летней давности. Где из терапии этажом выше ползут тараканы. Но это не страшно.
Страшно, когда двух новоприбывших девушек заставляют одеваться обратно и идти через весь больничный городок на УЗИ. Страшно ждать утреннего обхода врача. Страшно засыпать под всхлипывания соседки, которая очень хотела ребенка. Страшно наблюдать, как девочка двадцати лет не спит ночами от боли в груди, в которой встало теперь ненужное молоко. Она сама говорит мало, мало ест и пьет много таблеток. Но девушки в палате знают,  что на шестом месяце у неё отошли воды и малыш задохнулся. И что ей пришлось его "рожать", ведь операция вакуумной чистки на таком сроке невозможна. 

Ночью в больнице не бывает тихо. Тут стучат каблуки медсестёр, хлопают двери палат, раздаются шаги приехавших со скорой, скрипят кровати и тихо капают слёзы.
А где-то продолжается жизнь. Приходит новый главврач больницы, и нужно спрятать вещи с тумбочек и подоконников, и чинно сказать, что всё хорошо. Бабушки из послеоперационного отделения смотрят и хвалят Гордона. За стеной смеются абортницы, которым не хватило палат, и их положили на лавочки в коридоре - зато бесплатно, по полису... В метрах ста от больницы прорвало теплотрассу, и в больнице стало на глазах холодать. И нас выписали. Выписали НАС! А не меня одну. Значит, больше не страшно. Значит, и там, где-то под сердцем, маленькая жизнь продолжается.