Не Джудом Лоу единым жив мой порыв ходить в театр в Лондоне. Как я уже писала ранее, ещё до похода на спектакль Obsession я была в курсе того, какое впечатление он произвёл на умы и души лондонской публики. Поэтому покупкой билетов только на этот перформанс мы не ограничились и выбрали то, чему практически все критики поставили 5 звёзд из 5. 

С февраля по май театралы Лондона взахлёб нахваливали Who’s Afraid of Virginia Woolf? (Кто боится Вирджинии Вулф?) с неподражаемой Имельдой Стонтон в главной роли. Вы, скорее всего, запомнили её вот в таком образе. 

Признаться честно, я радовалась предстоящему походу на постановку Who’s Afraid of Virginia Woolf? не меньше, чем спектаклю с Джудом Лоу. Дело в том, что ваша покорная слуга до мая 2017 года ленилась разузнать истинные причины вопроса, в котором фигурирует имя известной английской писательницы. Поэтому поход на этот спектакль имел немаловажное просветительское значение.

На деле всё оказалось проще, чем я могла себе вообразить, а воображала я, что автор сей пьесы препарирует своё произведение скелетами из шкафа Вирджинии Вулф. В качестве фоновых знаний нужно всего лишь вспомнить весёлую мелодию из англоязычного мультфильма Три поросёнка и припев из песенки Нам не страшен серый волк (= Who’s afraid of the big bad wolf?)

В 1962 году американский драматург Эдвард Олби написал пьесу, названием которой стал каламбур на тему этой песенки, где волк заменялся на имя Вирджинии Вулф. За таким игривым приёмом скрывалась семейная драма, разыгранная в 4-х лицах - возрастной и молодой парами. Всё действие разворачивается в доме Джорджа и Марты, вернувшихся за полночь с профессорской вечеринки. Джордж - старший преподаватель истории. Марта - дочь ректора университета. Им обоим слегка за 50. Они уставшие и нетрезвые. На часах стрелки прямолинейно намекают, что пора спать. Тем не менее, Марта обрушивает на своего мужа новость о том, что сейчас к ним пожалуют гости - молодая пара, которую она пригласила во время вечеринки. Итогом такого рандеву, когда ночь сменяется в зарю, становится предельно накалённая словесная схватка между мужем и женой, когда в форме испепеляющих реплик выплёскиваются разъедающие душу разочарования, годами дремавшая обида и треснувшие мечты.

Ещё до того, как эта пьеса стала программной для репертуара по обе стороны океана, на своей родине, в США, она вызвала большой общественный резонанс. Особо внимательные и чувствительные сразу усмотрели в произведении Эдварда Олби критику на состояние общества в 60-е годы: хрупкость американской мечты (American Dream), иллюзорность равенства, количество потребляемого алкоголя, упаднические настроения в академических кругах, использование противозачаточных таблеток и т.п.

Сам автор никогда не скрывал, что все его пьесы имеют политическую подоплёку. Однако он никогда на ставил погрешности в устройстве общества под свет софитов. Вместо того, чтобы бить по живому и сознательному, он апеллировал к бессознательному. Его рассчёт был верен. Ведь до сих пор Who’s Afraid of Virginia Woolf является хрестоматийной для любого англоязычного театра. 

Спектакль был поставлен Джеймсом Макдональдом на сцене The Harold Pinter Theatre, который до 2011 года носил название The Comedy Theatre.

Хотя это был для меня далеко не первый поход в лондонский театр, я всякий раз заново удивляюсь возможности приходить в зал с алкоголем в руках - каждый третий зритель настраивается на предстоящее зрелище при помощи стаканчика вина или пива. И они правы, ведь в постановке алкоголь станет невидимым соучастником развития событий.

Когда проходишь в зал и сморишь на сцену, сразу понимаешь, что при таком густо и полноценно декорированном пространстве тебя ждёт традиционная постановка. Это вам не спектакль Obsession, где сцена была обнажена больше главной героини.

С первой секунды появления неровно стоящих на ногах Имельды Стонтон (Марты) и Конлета Хилла (Джорджа) знаешь, что ушки надо держать на макушке, так как вся соль действия в репликах и безостановочной словесной игре.

Марта в исполнении Стонтон - женщина-ураган, женщина-копьё, женщина-огонь. Её обращения к мужу - пулемётная очередь из едких фраз.

Джордж - мужчина-интеллектуал, который явно устал от рутины и от жены, особенно от её стихийной энергетики. Для меня он сразу предстал в образе жертвы. Конлет Хилл, который был ранее мне неизвестен (робко откашливаясь, заявляю, что Игры Престолов своим вниманием я не почтила), поразил меня своей игрой до глубины души. Лёгкая сутулость, шаркающая походка, пассивный взгляд - его язык жестов красноречиво оттенял фонтанирующую активность его супруги.

Только не стоит думать, что он - тюфяк, простофиля или реинкарнация рыбака из сказки о Золотой Рыбке. В общении с гостями, в частности с Ником, он ещё проявит своё умение словесно ранить и поддевать собеседника. По словам самого автора пьесы, роль Джорджа бросает актёру не меньший вызов, чем роль Гамлета, за счёт широты текста, языковых нюансов и неоднозначности характера.

Оценивая как игру актёров, так и саму постановку, невозможно не обратиться к классической экранизации этой пьесы, за роль в которой Элизабет Тэйлор получила свой второй Оскар в 1967 году.

Эта награда совершенно справедливо попала в руки этой актрисы, так как её воплощение Марты стало золотым стандартом или отправной точкой для многих актрис, исполняющих роль этой героини. И выбор Ричарда Бёртона на роль Джорджа был стопроцентным попаданием в яблочко. Ведь на момент съёмок они действительно были мужем и женой, их брак стал объектом пристального внимания прессы и общества.

Страстной были их любовь, и не менее страстными были их размолвки, которые сопровождались большим потреблением алкоголя. Поэтому их экранное воплощение Марты и Джорджа я не воспринимала как лицедейство, слишком много схожих черт было у вымышленных персонажей Эдварда Олби и главной голливудской пары 70-х. 

В отличие от экранизации Майка Николса, которая являет собой пример драмы,  постановка Макдональда носит ярко выраженные черты чёрной комедии. С первой минуты в зале слышится то разрозненный, то всеобщий смех.

Марта в исполнении Стонтон - забияка и хулиганка.

Каждая её колкость в адрес Джорджа - это попытка нанести хук слева и хук справа, потом отбежать и ждать реакции. Она провокатор игровой перепалки. Марта в исполнении Тейлор имеет более сложный характер. В своих оскорблениях и остротах она не столько желает спровоцировать Джорджа на ответный выпад, сколько по-настоящему ранить мужа, наказать его за своё несчастье.  

Другой женский персонаж - молодая Хани мне понравилась больше именно в постановке, а не экранизации. Её исполнила 27-летняя Имоджен Путс.

Из неё получилась очаровательная в своей наивности и недалёкости Хани. Игра, в которую она оказывается вовлеченной хозяевами вечера, снимает пелену с её глаз - под конец действа она уже не порхающая глупышка, а обескураженно-подавленная девушка, осознавшая, что её муж женился на ней главным образом из-за денег её отца. 

Её муж Ник в исполнении Люка Трэдевея - надменный молодой учёный с красивым лицом и сильным телом. Между Мартой и Ником вспыхивает искра страсти. Их физическая измена срывается из-за неспособности Ника сделать дело после количества выпитого.

Апогеем вербальной битвы становится отповедь Джорджа. Взбешённый развязным поведением своей жены, Джордж решает держать итоговый удар жестоким способом - раскрытием правды. Весь вечер гости полагали, что у Марты и Джорджа есть сын, который должен приехать в скором времени отмечать свой день рождения. Марта рассказывала в деталях, каким их сын родился, каким он рос. Однако Джордж объявляет о том, что во время шалостей его жены, приходил почтальон и принёс грустное известие о том, что их сын погиб. С этого момента в зале будет тишина. Марта повержена. Гости понимают, что сына не было в принципе, а была лишь иллюзия. И главный тур де форс этой пьесы в том, что смерть метафоры способна вызывать те же переживания, что и смерть реального человека. Реальность без мечты может означать уже совсем другую жизнь. И на заключительный вопрос Джорджа, произнесённого уже без песенной интонации, - Кто боится Вирджинии Вулф? - Марта со слезами на глазах и впервые с проявленной слабостью в голосе признаётся - Я. Эта женщина боится начать жить реальностью, без игр и без фантомов. В ней наконец-то чувствуется уязвимость. Но при всей трагичности такой развязки пьеса не лишена оптимизма, так как в новой жизни с ней будет её верный муж. 

После спектакля я удостоверилась в своей теории о том, что успех постановки на 50% зависит от исходного текста и уже потом - от режиссуры и исполнителей ролей. Было видно, с каким задором и самоотдачей играли актёры, как они смаковали свои реплики.

Однако на славу постарался и режиссёр Джеймс Макдональд. Спектакль отличается от фильма с Тейлор и Бёртоном тем, что он приглашает зрителя испытать широкий спектр эмоций - создаётся ощущение, что ты на американских горках, сначала около 2 часов смеёшься даже над теми репликами, которые по своей сути жестоки, а под конец сидишь на краешке стула в немом ожидании трагической развязки.

Кстати, одновременно с этим спектаклем в Лондоне шла постановка другой пьесы Эдварда Олби The Goat, or Who is Sylvia?, главную роль в которой исполнил Дэмьен Льюис (Броуди в сериале Родина).

Но объять необъятное у меня не вышло, так что в ближайшее время больше не буду вас мучить отзывами на лондонские спектакли.

P.S. Самым приятным биографическим открытием стало то, что Имельда Стонтон вот уже 34 года замужем за Джимом Картером (да-да, тем самым строго-очаровательным Карсоном из Downton Abbey).