На премьере пьесы "Трамвай "Желание" 3 декабря 1947 года зрители были в шоке: молодой актер Марлон Брандо в роли жеребца-антигероя Стэнли Ковальски, разбив тарелку в одной сцене, продолжал диалог, выковыривая осколки фарфора из окровавленных пальцев, уходя в трагическую роль с головой....

Главным источником трагедии в жизни Брандо была его семья — холодный, жестокий отец и несчастная, потерявшаяся в алкоголическом тумане мать. С самого детства Марлон Брандо-старший постоянно твердил своему единственному сыну, что тот ничего не добьется в жизни. Несмотря на то что Марлон не раз доказал обратное, ущерб был причинен, и возместить его не могли ни похвалы критиков, ни обожание зрителей, ни финансовый успех. Он бросил трех жен и многочисленных любовниц в страхе, что они бросят его первыми. Он любил всех своих одиннадцать детей, но, когда они подрастали, не мог найти с ними общий язык. Как будто этого было недостаточно, он добровольно взвалил на себя бремя вины белого человека — будучи политическим активистом левых убеждений, он поддерживал радикальных "Черных пантер", бившихся за права афроамериканцев, и выступал за американских индейцев.

В кино Брандо снимался только потому, что «за это дуракаваляние много платят» (c). Голливуд ненавидел, на съемках капризничал, спорил с режиссерами, требовал привилегий, но ему все прощали за невероятный магнетизм, за талант, за способность одной фразой сделать фильм культовым.

Марлон Брандо родился 3 апреля 1924 года в городе Омаха, американский штат Небраска. С раннего детства он жил в обычном доме с отцом, матерью и двумя сестрами: Френсис и Джослин. 

"Моя мать не очень заботилась о нас - ее больше волновало, где бы хорошенько надраться. А отец, казалось, весь состоял из алкоголя, тестостерона, адреналина и гнева. Разговаривать с ним о чем-нибудь было себе дороже", - так однажды описал свое детство Марлон Брандо. Увы, все именно так и было. Брандо-старший, уважаемый в их городке торговец строительными материалами, содержал семью в достатке и считал, что этого довольно. Его жена, Доди, когда-то мечтавшая о театральной карьере, проводила дни в тоске, которую заливала виски. "Мама была для меня почти всем. Я так старался... Приходил домой из школы - а там никого не было". Потом звонил телефон, и кто-то говорил: "Слушай, парень, у нас здесь в баре твоя мать... Ты бы пришел, забрал ее, что ли".

 Учился в военной академии в Миннесоте, откуда его выгнали за безобразное поведение, как и раньше исключили из школы за езду на мотоцикле по коридорам.  И вскоре он перебрался к старшей сестре Фрэнсис в Нью-Йорк. Работал водителем грузовика, диспетчером лифтов, продавцом лимонада, жил то там, то сям.  В конце 1943 года Марлон начинает заниматься в Актерской студии Ли Страс-берга. Он репетировал Пиранделло, Мольера; увлекся экзистенциализмом. Непререкаемым авторитетом стала для него режиссер и педагог Стелла Адлер.

"Она учила по системе Станиславского, — вспоминает Брандо, — и меня, и остальных, и возникла целая диаспора актеров, по стопам которых пошли во всем мире".

"Этот стиль сформирован русскими... Сегодня во всем мире многие копируют этот стиль. Смешно — они считают, что имитируют американцев, а на самом деле имитируют русского — Станиславского!".

Марлон наслаждался свободой и вел жизнь богемного чудака - брал уроки психологии, истории искусств, разговорного французского, читал классику и ночи напролет стучал на барабане (так что соседи неоднократно вызывали полицию), отвечал на телефонные звонки разными голосами и плакал, смотря "Бэмби".  Все его имущество состояло из барабана, проигрывателя, красного пианино и пары книг, а гардероб - из майки и голубых джинсов.
 

Таким его и увидел драматург Теннесси Уильямс - он как раз подыскивал актера на роль Стэнли Ковальского в пьесе "Трамвай "Желание". Роль Брандо получил сразу же. Через пару месяцев в шутейной драке за кулисами Марлону сломали нос, тот неправильно сросся - и у нового поколения американцев появился новый секс-символ. 

Впоследствии Уильяме вспоминал: "Роль Ковальского была первой большой ролью, сыгранной им на сцене, все остальное — в кино. На сцене он обладал даром, который я видел только у Лоретты Тейлор (исполнительница роли Аманды в «Стеклянном зверинце»), — властью над зрительным залом".

В течение двух лет Брандо играл роль Стэнли Ковальского, после чего уехал на три месяца в Париж, где наслаждался атмосферой полюбившегося ему города. 

По возвращении в Нью-Йорк Брандо сначала снялся в фильме "Мужчины" (1950) у режиссера Фреда Циннемана, затем в экранизации "Трамвай "Желание" (1951) с Вивьен Ли в роли Бланш. Знаменитое мужское магнетическое обаяние актера проявилось в фильме Элиа Казана во всю мощь.

Когда на экраны вышел фильм "Трамвай "Желание" , по миру прокатился женский стон. Молодое животное в голубых джинсах и майке в обтяжку, которая не скрывала мускулистого торса, стало предметом вожделения всех женщин мира.  

После выхода на экраны фильма Элиа Казан заявил: "Марлон Брандо - действительно самый лучший актер в мире... Красота и характер - это мучительная боль, которая постоянно будет преследовать его..."

Брандо попал в Голливуд, но киношникам оказалось непросто сработаться с чудаком, который демонстративно бросал вызов всем обитателям "фабрики грез". На родину гламура "дикарь" приехал в потертых джинсах, футболке и дырявом пиджаке. Он не умел себя вести, да, по правде сказать, и не желал забивать себе голову подобной чепухой. Брандо все делал не так. Хамил именитым журналистам, был невежлив с продюсерами, предпочитал мотоцикл "Ягуару", а простых домработниц - их именитым госпожам. О  деревенщине, как его прозвал голливудский свет, судачили газеты, а он не уставал давать для этого все новые поводы.

Молодая Америка между тем буквально молилась на своего нового кумира. Подростки подражали его жестам и походке, футболка и потертые джинсы стали самой модной одеждой. А Голливуд негодовал: как этот деревенщина, не умеющий держать вилку с ножом, не знающий нужных людей, позволяющий себе идиотские высказывания в адрес киноэлиты, смог так быстро прорваться к славе?!

В Голливуде понимали, что появился неординарный актер с сильным темпераментом, отличающийся яркой индивидуальностью, даром завораживания. Актер, за которым стоит великое будущее. Пресса, привлеченная агентами и продюсерами Голливуда, начала создавать ажиотаж вокруг имени Марлона Брандо: «Он может сыграть все, и каждая его новая роль будет великой»; «Молодой актер принесет славу не только себе, но и всему американскому кино»; «Он станет символом для всего мирового кино... Его будут любить и ненавидеть, уважать и бояться...»

Марлон Брандо желал славы. Ему надоело жить в нищете и страдать от безденежья. Он сознавал, что наделен божественным талантом, который продемонстрировал в "Трамвае "Желание". Он принимал решение: свой талант нужно подтвердить. Марлона Брандо вновь поддерживал Казан.

Продюсеры Голливуда ликовали: родился актер, которого на фабрике грез еще не было. Да, это бунтовщик, дикий и неуравновешенный по характеру, от которого исходило животное начало. Оно приковывало внимание миллионов зрителей и одновременно вызывало чувство страха. Марлон Брандо становился новым идолом Голливуда.

Наполненный первобытной силой, он вызывал симпатии прежде всего у молодежи, которая обезумела от восторга, когда Марлон Брандо, облаченный в кожаную куртку, появился в фильме "Дикарь" (1953). Всё круша на своем пути, он яростно выступал против сложившихся укладов жизни. Молодежь, загипнотизированная его взглядами и поступками, объявила Марлона Брандо своим кумиром.

В 1954 он снялся в драме "В порту". Фильм был высоко оценен критиками. За него Брандо получил Оскар.

В 1960-х годах имя Марлона Брандо все чаще стало появляться в скандальной хронике. "Гения мрачного созерцания и независимого упрямства» обвиняли в том, что у него скверный и грубый характер, что он ни с кем не может ужиться. Даже со своими любимыми женщинами обходится жестоко, не только меняет их как перчатки, но, наделенный от природы животными инстинктами, превращает их в своих рабынь".

На эти статьи Марлон Брандо нервно огрызался, тем самым вызывая еще более негативное отношение к себе: "Я обладаю плохим характером. А почему? Однозначно потому, что свою частную жизнь не желаю выносить на всеобщее обозрение. Актер, как и всякий гражданин свободной страны, имеет право на свои интимные поступки".

Вот что рассказывал сам Марлон Брандо о своей жизни: "Я обожал мать и ее красоту, обаяние, легкость, с какой она подходила ко всем делам, и спокойствие, с которым относилась к мелочам. Однако это продолжалось недолго. Мать стала чаще исчезать из дому. Соседи между собой поговаривали, что легче госпожу Брандо встретить в баре, чем в церкви или на ферме. У меня в памяти осталась сцена, достойная великого фильма. Мать вернулась домой пьяная, позвала кошек в свою спальню и напоила их валерьянкой. Когда, опьяневшие, они легли вокруг нее, она заснула с таким благостным выражением лица, словно находилась среди своих лучших друзей".

Много лет спустя, когда она уже ушла от отца и я тоже покинул дом, она приехала ко мне в Нью-Йорк пьяная, упала на пол, а я даже не поднял ее. Я наклонился над ней только спустя какое-то время. «У тебя нет валерьянки?» - спросила она. Вскоре после этой встречи в 1954 году она умерла. Но она все же дождалась моего первого успеха, роли Стенли Ковальского в фильме "Трамвай "Желание". И тогда она мне сказала: "Знаешь, лучше всего в этом спектакле его название - «Трамвай «Желание». Прочитай «Любовь под вязами» О’Нила . Знаешь ли ты, что такое настоящая любовь?"

(Брандо с родителями)

У него были свои представления о любви: "Мне нравились женщины, у которых были какие-нибудь видимые дефекты, - писал Брандо. - Меня раздражали все эти фальшивые голливудские красотки еще задолго до того, как я сам стал сниматься в кино. Я влюбился только один раз, в Арлетти, после того, как посмотрел «Комедиантов». Что за прекрасный фильм! И я поехал в Париж, там познакомился с французской звездой. Боже мой, Арлетти была как отполированный камень - гладкая и сияющая. Однако об ее характер можно было сломать себе зубы. Она пренебрегала всем и всеми. Никогда не забуду, как с типичной для провинциальной парвеню злостью она бросила в горничную пепельницей из сандалового дерева и сразу же после этого приняла самую соблазнительную позу: таинственно потупленные глаза, стройные ноги, открытые до самых бедер, тень улыбки в кончиках губ".

(Арлетти)

 "Если ты хочешь, чтобы женщины на тебя молились, — цинично говорил Брандо своему приятелю режиссеру, сидя в шумном лос-анджелесском баре, — никогда не проводи с ними больше получаса в день. Пусть все остальное время они делают все, что хотят, но эти полчаса будь с ними на все сто процентов, отдайся им". 

Брандо вертел женщинами, как хотел. Да они и не были против.  Ему не отказывали. Никто не мог противостоять животному обаянию Брандо. 

Одной из его близких подруг была Мэрилин Монро. О ней он написал в своих мемуарах. "Впервые и совсем мимолетно я познакомился с ней вскоре после войны и вот теперь, на вечеринке в Нью-Йорке, столкнулся с ней в буквальном смысле этого слова. Пока остальные гости пели и танцевали, Мэрилин одиноко сидела в уголке зала и что-то наигрывала на рояле. Стоя поблизости от нее, я оживленно разговаривал с одним из гостей, держа в руке стакан с напитком, и когда меня кто-то окликнул, я резко развернулся и задел локтем ее голову. Точнее, даже не задел - удар, как я понимаю, получился болезненным". "

О бог ты мой, - пробормотал я, - пожалуйста, извините меня. Я не нарочно". Мэрилин посмотрела мне прямо в глаза и сказала: "Это вы только так говорите". Я понял, что она шутит, и потому рассмеялся, после чего присел рядом с ней и сказал: "Давайте я покажу вам, как надо играть".

Я постарался как можно качественнее исполнить несколько аккордов, после чего мы еще немного поболтали. Впоследствии, расставшись, мы изредка болтали друг с другом по телефону. И вот как-то раз поздно вечером я позвонил ей и заявил: Мне чертовски хочется прямо сейчас приехать и увидеть тебя, но если что-то не так - ну, например, ты не хочешь, чтобы я это делал, - то так и скажи». Она так не сказала, я приехал к ней, и довольно скоро все мечты каждого американского солдата тех времен лично для меня воплотились в жизнь.

Мэрилин была тонкой, чувствительной, во многом непонятной и к тому же гораздо более проницательной женщиной, нежели о ней принято было думать. Жизнь основательно побила ее, и все же она сохранила поразительное чутье на людей, я бы даже назвал это неким эмоциональным интеллектом - самым, пожалуй, изысканным из всех существующих типов ума".

После той первой встречи мы так и не порывали наших отношений и время от времени встречались вплоть до ее смерти в 1962 году. Частенько она сама звонила, и мы часами беседовали с ней, в том числе и о том, как она постепенно осознавала, что ее тогдашний продюсер Страсберг да и другие тоже попросту пытаются использовать ее. При этом я замечал, что эмоциональное состояние Мэрилин становилось все более устойчивым.

Последняя наша беседа состоялась за два или три дня до ее смерти. Она позвонила мне из своего дома в Лос-Анджелесе и пригласила поужинать. У меня уже были планы на тот вечер, а потому я предложил перенести нашу встречу на следующую неделю. Она сказала: «Прекрасно», на чем мы и расстались. Впоследствии поговаривали о том, что именно в те дни она тайно встречалась с Робертом Кеннеди и находилась в подавленном состоянии из-за его желания порвать с ней. Разговаривая с Мэрилин, я не заметил никаких признаков расстройства, да и потом, если бы она в те дни действительно спала с кем-то, зачем ей было приглашать меня на какой-то ужин?.

Вообще-то я неплохо разбираюсь в настроениях людей и обычно довольно четко воспринимаю их чувства: так и во время того нашего разговора с Мэрилин я не почувствовал с ее стороны никаких признаков угнетенности или желания уйти из жизни, а потому уверен, что она не совершала самоубийства. Если человек действительно переживает длительную депрессию, то каким бы умным он ни был и сколь изощренно ни пытался скрыть свое состояние, это все равно стало бы заметно, тем более мне, по натуре своей привыкшему присматриваться к людям и к их настроению. И если бы Мэрилин действительно испытывала подобные чувства, я бы не мог этого не заметить. Возможно, конечно, что она умерла от нечаянной передозировки снотворного, хотя я лично склоняюсь к мысли о том, что ее попросту убили.

В 1957 Брандо женился на Анне Кашфи. Она покорила его своими рассказами о далекой Индии, полноводном Ганге, философии и мудрости Востока... Каково же было его разочарование, когда на следующий день после церемонии бракосочетания выяснилось, что Анна не та, за кого себя выдает! Рабочий из Уэльса Патрик О’Каллэган объявил всему миру: "Анна Кашфи никакая не индианка, а его дочь, родившаяся в Индии, когда он работал там на железных дорогах. Она влюбилась в Марлона без памяти и, зная его страсть к латинским и азиатским женщинам, решилась на обман, лишь бы стать его женой". Таблоиды пестрели язвительными заголовками: "Старлетка провела падкого до экзотики тупицу!" Брандо молчал, да и что он мог сделать — Анна была беременна.

Отношения, построенные на лжи, не могут существовать долго. Брак Марлона и Анны развалился, не дотянув до своей первой годовщины. Анна Кашфи подала на развод.

Вот так  Анна описывала в своей книге отношения с Брандо: 

"В любви он был очень эгоистичным партнером, ищущим пыла и естественности, но в гамме его чувств абсолютно отсутствовала нежность. Я знала, что Брандо имеет сексуальные отношения всех видов со всеми видами партнеров. Он сам говорил, что хочет испробовать все. Связь наша продолжалась, но я всегда ощущала ее непрочность. После занятий любовью Брандо мог исчезнуть, не говоря ни слова. Он никогда не плел таинственный кокон, обычный для многих любовников, редко вспоминал о маленьких знаках внимания, таких как цветы и шоколад, а после ссор со мной Марлон всегда звонил не иначе, как в три часа ночи. Появляться на публике с Брандо означало потакать причудам его многочисленных поклонников. Одни хотели прикоснуться к девушке, к которой прикасался Марлон, другие, более агрессивные, стремились получить от меня перчатку или платок на память. Некоторые млели, другие становились идиотами, немыми, глухими, заиками или пытались, что еще хуже, перенять его грубую манеру общения. Это был синдром звезды кино".

Когда я заболела и меня положили в больницу, Марлона словно бы подменили: он стал необыкновенно нежен и внимателен ко мне. А однажды, войдя ко мне в палату, с порога заявил:  "Должен сказать тебе кое-что важное. Ты знаешь мои чувства к тебе. Я хочу на тебе жениться".

Наша помолвка не изменила отношений. Брандо продолжал навещать меня в больнице, а в отъезде писал мне двусмысленные письма, в которых часто подсмеивался надо мной. С огромным удовольствием он обзывал меня толстой задницей. И этому не было конца. Одно письмо он даже начал так: "Анна, должен уведомить тебя, что твой зад стал просто гигантским. Позволь мне тебе это говорить столько раз, сколько мне нравится. Я знаю, что только по своей природной чувствительности ты первое время будешь запрещать мне толкать тележку, на которой будет отдыхать твой зад, но через некоторое время ты к этому привыкнешь". С тем же ребячеством я возвращала ему в письмах всякие определения, относящиеся к его "нашпигованным окорокам"".

Через неделю Марлон объявился с обручальным кольцом - четыре группы жемчужин, вделанных в платину. Прежде чем сообщить об этом «важном сюрпризе», он долго рассматривал мой мизинец.

 Когда я вышла из больницы и в течение первых недель приходила в себя, Марлон часто сопровождал меня в кино или возил обедать в ресторан. При этом он неизменно использовал свою вторую машину, старый Фольксваген, забитую банками из-под пива, обертками Макдональдса и страницами из старых журналов. В чем бы я ни была - в вечернем платье или в шелковом сари, - эта мусорница на колесах постоянно отвозила меня в ресторан, как премьер-министра. А шикарный белый Тандерберд»- подарок Марлону Сэма Голвина за роль в одном из фильмов - неизменно оставался в гараже для сугубо частных поездок Брандо. Такой фитишизм был неотъемлемой чертой Марлона.

От Марлона всегда можно было ожидать сюрпризов. Однажды, накануне Рождества, он уехал из Лос-Анджелеса. Я и все друзья были уверены, что он - в Японии, где начинались в это время съемки «Сайонаре».  А оказалась он прохлаждался на  Гавайских островах! Ночью в Сочельник Марлон мне позвонил, я говорила с Коралловым берегом, отелем в Гонолулу.

-Понимаешь... Ну... (бормотание)... мне показалось, что тебе будет приятно ко мне приехать...» - сказал он.

Я, конечно, так и сделала. Отец Марлона отвез меня в аэропорт. Но в Гонолулу я два часа слонялась по зданию аэропорта в ожидании Марлона. Я была взбешена. Интуиция мне подсказывала, что это время он тратит на измену. Как я узнала позже, он приводил в порядок комнату, ликвидируя следы ночных шалостей. По дороге из аэропорта я упорно молчала. Марлон нарушил тишину: 

-Ты бесишься, что прождала меня два часа? Ну так сделай что-нибудь, взорвись!

Мы ехали со скоростью 100 километров. Я повернулась и дала ему пощечину, он едва справился с управлением и затормозил.

- Почему ты это сделала?

- Ты мне это сам посоветовал, - невозмутимо ответила я.

Я ударила кого-либо первый раз в жизни. Кто мог знать, что это предвещает наши многочисленные бои в будущем...

Последние дни моего безбрачия проходили в крайнем возбуждении. Были ли мы действительно влюблены друг в друга? Меня мучили сомнения. Способен ли Брандо на что-нибудь еще, кроме поверхностных чувств? Он, конечно, экстраординарный мужчина, но своей личностью, находящейся постоянно в штопоре, способен был пробуравить мне мозг. И еще - для него искусство заменяло жизнь. 

Вернувшись из Японии, Марлон привез элементы восточной культуры и стал требовать от меня, чтобы наши вечера проходили  по-японски. Для Брандо это означало, что я должна была носить традиционную одежду гейш. В длинной юбке и в деревянных туфлях кланяться, стоя на коленях на циновке, подносить ему чашку сакэ, вытирать его лоб влажным полотернцем, смеяться его шуткам и позволять ему заглядывать мне под кимоно на предмет выяснения, есть ли там нижнее белье.

Нередко Марлон пускался в самокопание. "Нам необходимо любить", - говорил он в такие минуты. - "Это единственный смысл нашей жизни. А я не могу любить. Не могу найти человека, который заставил бы меня забыть о себе. Но я этого очень хочу".

День свадьбы - 11 октября 1957 года - даже для калифорнийской осени выдался слишком жарким. Утром в «Пазадене» Марлон купил свадебную цепь, потом надел наряд, выбранный для этой церемонии: черный плащ-накидку на голубой костюм с воротничком, на голове - черная фетровая шляпа, прочно надвинутая на уши, в руках - трость. Только Марлону этот наряд мог показаться подходящим - у него было свое чувство изящного.

Вдруг до меня дошло, что я не могу венчаться в христианской церкви без букета белых лилий. После нескольких звонков в Сан-Франциско за ними был отправлен самолет, и церемония задержалась на несколько часов. Когда лилии наконец прибыли, я была так измучена, что сказала бы да и бабуину...

Первая брачная ночь ничем не отличалась от наших предыдущих ночей. Марлон не выказал ни особой галантности, ни рвения, ни энтузиазма, свойственных молодому новобрачному. Я была разочарована, что мы не отправляемся в свадебное путешествие, не пересечем Тихий океан, не посетим ни одну из европейских столиц.

Став мадам Брандо, я превратилась в голливудскую знаменитость. Но с изменением нашего статуса изменились и наши отношения. Помолвленные, мы ссорились и мирились, поженившись, стали меньше ссориться, но и гораздо меньше общаться.

Даже рождение маленького Кристиана Деви не улучшило наших отношений. "Ни ребенок, ни женитьба не изменят того, к чему я привык в жизни", - говорил мне Марлон. Ребенок доставлял ему наслаждение: он щекотал его и убаюкивал. Со мной же он был очень холоден. Мы оба чувствовали, что развод неизбежен, но Марлон был против, часто повторяя французский афоризм: "Узы брака так тяжелы, что нести их надо вдвоем"".(с)

Сразу после развода Марлон женится на актрисе Мовите Кастенаде, но даже появление сына Мико не спасает этот союз.

На смену Мовите приходит вьетнамка Франс Нгуен. Ее в свою очередь вытесняет пуэрториканка Рита Морено, чтобы в скором времени со скандалом уступить свое место таитянке Тарите Териипай, с которой Брандо знакомится во время съемок фильма "Мятеж на Баунти".

Само знакомство происходит оригинально, но полностью в фирменном стиле Брандо: актер требует, чтобы ему предоставили право самому выбирать себе партнершу. С каждой из 16 претенденток на главную роль он уединяется в своем номере, чтобы наутро сообщить, что та не прошла кастинг. Эти пробы продолжаются до тех пор, пока на съемочной площадке не появляется посудомойка Тарита... 

Брандо снова был счастлив - вместе с Таритой они гуляли ночи напролет, занимались любовью, наслаждались жизнью. Иначе чувствовал себя шестидесятилетний ветеран Голливуда режиссер Льюис Майлстоун. Во-первых, Брандо появлялся на съемочной площадке с красными от недосыпания глазами и абсолютно не знал текста. Во-вторых, Майлстоун привык диктовать актерам, что надо делать, и командовать: "Мотор!" С Брандо такой метод был заранее обречен. "В один прекрасный день он вздумал переехать на виллу в пятидесяти километрах от съемочной площадки - нам потребовалось шесть тысяч долларов, чтобы удовлетворить эту прихоть. Надо было или идти во всем у него на поводу или плюнуть и уйти с площадки", - жаловался режиссер. В конце концов он выбрал второе. И пока Майлстоун сидел в гримерке, листая журналы, финальные сцены фильма снимались без его участия, под диктовку самого Брандо. Причуды "дикаря" стоили студии $ 6 миллионов и нескольких лишних месяцев работы.

Когда "Мятеж на Баунти" вышел в прокат, он оправдал самые худшие ожидания. Режиссеры и студии стали бояться связываться с Брандо, который, вместо того чтобы работать, окружал себя сладкими мулатками и отказывался учить сценарий.

Однако Брандо, судя по всему, это положение дел абсолютно не расстроило. "Мне вообще не особенно нравится сниматься - но в какой, скажите, профессии, можно получать большие деньги за подобное дурачество?" - пожимал он невозмутимо плечами. К тому же поддерживать репутацию бунтаря у Марлона отлично получалось и вне Голливуда. Скандал следовал за скандалом.

Брандо принимает участие в громких маршах за расовое равноправие, встречается с представителями Национального конгресса американских индейцев и обвиняет государство в ущемлении их прав. "Говорят, что индейцы необразованны. Напротив - они слишком образованны. В страданиях и притеснениях", - вещает Марлон со страниц газет. Он участвует в похоронной процессии лидера "Черных пантер" Джеймса Хаттона, застреленного полицией. В мемориальной речи Брандо говорит: "Вы слушаете белых уже четыре сотни лет, и они до сих пор не сделали вам ничего хорошего". Полиция предъявила Брандо иск в $ 25 миллионов за клевету.

Хотя фильмы с участием Брандо один за другим терпели неудачу, его гонораров хватило, чтобы купить группу маленьких островков у берегов Таити. Там они жили вместе с Таритой, никак не оформляя своих отношений, - по местным обычаям этого и не требовалось. Брандо сиял от счастья: "На Таити все встает на свои места. Кокосовый орех - на пальме, рыба - в воде, если хочешь есть - пойди и добудь это".

"Что вы хотите от дикаря?! - язвительно комментировали журналисты. Похоже, Брандо, окончательно разочаровался в Голливуде. Критики в один голос пророчили ему скорый закат карьеры, сам же Марлон не торопился их в этом разубеждать.

Все изменилось в тот день, когда актер узнал, что Фрэнсис Форд Коппола готовится к экранизации "Крестного отца" по роману Марио Пьюзо. Брандо был уверен что сможет сыграть роль дона Корлеоне так, чтобы она получилась "честной". Правда, за эту возможность ему пришлось побороться: руководство "Парамаунта" весьма скептически отнеслось к скандальной кандидатуре Брандо. Дошло до того, что Брандо - впервые после "Трамвая "Желание" - был вынужден отснять домашней видеокамерой свои пробы. Один из продюсеров, посмотрев их, воскликнул: "Прекрасно! Настоящий итальянец! А, кстати, кто это?"

Это был не просто успех — это была сенсация. Фильм собрал в прокате более 130 миллионов долларов и получил все мыслимые и немыслимые награды. А все реальные главы мафиозных кланов стали, как раньше американские подростки, копировать жесты и повадки Брандо. Закатившаяся звезда Марлона засияла с новой силой, марлономания продолжалась.

Руководство "Парамаунта" раздувало щеки и на радостях даже пообещало Брандо финансировать его проект картины об индейцах. "Триумфальное возвращение Брандо в Большой Голливуд!" - в один голос твердили лояльные критики. "Ну вот, нашего "дикаря" и приручили", - разочарованно сопели комментаторы.

Когда на церемонии награждения объявили, что Оскар присуждается Марлону Брандо за роль дона Корлеоне, на сцену поднялась молоденькая индианка Маленькое Перо. Она сообщила растерянной публике, что мистер Брандо отказывается принять приз в знак протеста против ущемления прав коренного населения континента. 

После этого демарша Голливуд окончательно махнул рукой на строптивого актера. Бертолуччи снимет Брандо в "Последнем танго в Париже" - и эта картина действительно станет последней значительной работой Брандо в кино.

Брандо уединился на своем острове. Построил там испытательную станцию, где экспериментировал с энергией солнца и ветра. К тому же Брандо, всегда любивший сытно поесть, испытывал серьезные проблемы с лишним весом, поэтому попросту избегал показываться на публике. Почти за двадцать лет - до начала девяностых - он мельком появился лишь в нескольких фильмах. Покидать райские острова его заставляли лишь постоянные семейные неурядицы и проблемы с детьми...

Эта трагическая история произошла на вилле у Брандо. Его первенец, Кристиан, из пистолета застрелил Дага Дролетта, жениха 20-летней Шейен, своей единокровной сестры. Вновь в скандальной истории прозвучало имя Марлона Брандо. Сам он был настолько потрясен, что не мог ничего сообщить детективу, пришедшему его допрашивать. 

Когда полиция уводила его, Шеен, которая была на седьмом месяце беременности, в истерике кричала, что это отец во всем виноват. Что она имела в виду? Может быть, алкоголизм Кристиана, который начал пить после того, как отец запретил ему сниматься в кино, а уж на продюсеров его влияние было сложно переоценить. Может быть, ненависть Брандо к ее жениху: Марлон не раз говаривал, что этого молодчика, который то и дело распускает руки, надо пришибить. А может, всю атмосферу этой семьи, подчиненной прихоти одного человека со сложным характером. Семьи, в которой выше всего ценилась покорность.

Шеен так и не оправилась от шока. Даже рождение сына не вывело ее из депрессии. Она связалась с сомнительными компаниями, гоняла ночами на машине в нетрезвом состоянии. Однажды не справилась с управлением и врезалась в бетонное ограждение…

Доктора собрали ее из осколков, заново научили ходить, пластические хирурги постарались сделать малозаметными чудовищные шрамы на ее лице. Но Шеен была не в радость жизнь, которую ей с таким трудом вернули. Предчувствуя что-то, Марлон заставил ее лечиться у психиатров.

Малыша забрала Тарита, которая поставила крест на своей личной жизни и тихо жила на Таити, изредка принимая у себя бывшего мужа, когда он приезжал навестить внука. Дочь иногда тоже навещала ее и подолгу жила в своей комнате, не интересуясь ребенком. В этой комнате через пять лет после гибели жениха, за год до выхода из тюрьмы брата, она покончила жизнь самоубийством.

Смерть дочери словно сдвинула какой-то камень на вершине его судьбы, и он оказался погребенным под лавиной. Счета от адвокатов, которые защищали Кристиана, судебные издержки, врачи для Шеен подорвали финансовое благосостояние актера, стрессы и переживания что-то сдвинули в обмене веществ. Брандо и раньше утешал себя едой, огромным количеством пищи, но теперь он так разъелся, что сам не мог видеть своей раздавшейся фигуры в зеркале и на экране.Юность и молодость прошли, зрелость постепенно уступала место старости, как физической, так и духовной. Марлон Брандо пребывал в довольно сложном положении. Друзья навещали его редко, у каждого свои дела и проблемы. Состояние здоровья заметно ухудшилось. 1 июля 2004 Марлон Брандо скончался от лёгочного фиброза. Актёр был кремирован, его пепел частично разв