В воскресенье, 22 февраля, состоится награждение победителей кинопремии «Оскар». Один из наиболее вероятных победителей в категории «Лучший актер» — британец Эдди Редмейн, сыгравший роль великого физика-теоретика в байопике «Вселенная Стивена Хокинга». Фильм, который поставил Джеймс Марш, основан на воспоминаниях бывшей жены Хокинга Джейн, которая описала свою жизнь с ученым во время его борьбы с тяжелой болезнью; ее роль во «Вселенной...» сыграла Фелисити Джонс. Эдди Редмейн уже получил за эту картину, которая претендует на пять «Оскаров», в том числе в номинации «Лучший фильм», премии «Золотой глобус» и BAFTA, был отмечен наградами профессиональной гильдии актеров. В российский прокат «Вселенная Стивена Хокинга» выйдет 26 февраля.

— Эдди, вы встречались со Стивеном Хокингом перед съемками?

— Когда мне сказали, что у меня будет возможность встретиться с Хокингом, я разволновался: мало кому из актеров удается встретиться со своим прототипом. Разумеется, я понимал, что Хокинг будет самым строгим судьей моей работы, но волнение мне не мешало, наоборот, стимулировало к тому, чтобы сблизиться с ним, понять его характер, лучше и тоньше разобраться в его натуре и повадках.

— Какой была ваша первая встреча?

— Очень нервной, разумеется. Я очень хотел понравиться Стивену и готовился к личному знакомству четыре месяца: читал, общался с физиками, специалистами по его болезни (боковой амиотрофический склероз, БАС, или, в английской транскрипции, ALS. — «Газета.Ru»), его родственниками. В процессе этого знакомства из человека с книжной обложки Стивен превратился для меня в идола.

На самом деле сейчас произнесение даже нескольких фраз отнимает у него больше времени, чем показано в фильме, так что я изо всех сил старался заполнить неловкое молчание болтовней.

— При этом параллельно вы изучали его манеры и поведение…

— Конечно. За три часа он сказал мне примерно восемь фраз, но при этом его лицо — одно из самых удивительных из виденных мной в жизни.

Хокинг невероятно харизматичен, хотя у него сейчас работают всего несколько мышц.

Мне это было очень важно — поймать блеск его глаз, его иронию и понять, как ему удается так ярко их передавать такими малыми средствами.

— Начало фильма посвящено жизни Хокинга до болезни. Расскажите, как вы работали над этим образом?

— Да, хороший вопрос. Проблема с БАС в том, что никто не знает, в какой момент он начинается. Изучая биографию Стивена, я пришел к выводу, что к моменту начала фильма он был уже болен. Так что я особенно тщательно изучал, как двигаются его руки, чтобы показать, как развивается болезнь. Вообще я довольно подробно изучал течение болезни в клиниках, специализирующихся на БАС, и в процессе мне открылись простые, но невероятные вещи.

Например, больные продолжают чувствовать и любить вкус, но почти лишаются способности глотать.

То есть вы можете, скажем, выпить шампанского, но только его придется хл:)ть чайной ложечкой, иначе вы просто захлебнетесь. Не говоря уже о том, что вы полностью теряете самостоятельность.

В случае с Хокингом с научной точки зрения дело, вероятно, в специфическом штамме его болезни: он должен был прожить не больше пяти лет, а прожил уже больше полувека. Но лично я полагаю, что секрет долголетия Стивена в сочетании обстоятельств, не только медицинских, но и человеческих. Он человек поразительного жизнелюбия, настоящий оптимист.

— Вы очень подробно и кропотливо воссоздали процесс отказа мышц у больного БАС. Вы сами занимались проработкой переноса хода болезни на экран?

— Да. Мы снимали эпизоды, как я уже говорил, вразнобой, и мне очень важно было соблюсти достоверность в этом вопросе. Я специально работал с доктором и хореографом, чтобы максимально точно воспроизвести на экране развитие болезни и то, как она сказывалась на теле и голосе Стивена. В каком порядке отказывали мышцы? Он ходил с одной палкой или с двумя? Какие очки он носил? Как поднимался и спускался по лестнице? Как лежал в кровати? Надо было все продумать.

— А чисто физически вам пришлось как-то готовиться к роли?

— Проблема была в том, что мы снимали сцены не в хронологическом порядке, так что перед нами встал вопрос: как показать тот факт, что с годами Стивен очень сильно похудел? Во-первых, мне пришлось похудеть на семь кило, остальное же — заслуга гримеров, костюмеров и операторов. В зависимости от сцены мы выбирали размер рубашки: в более поздних по сюжету сценах они на несколько размеров больше, чем в начале. Плюс когда надо было снять меня без одежды, камеры ставились под определенным хитрым углом. Умно придумано, не правда ли? (Улыбается.)

— У значительной части аудитории вы ассоциируетесь прежде всего с ролью в «Отверженных». Как, по-вашему, публика отнесется к вашему новому образу?

— Ну, каждый шаг что-то меняет — и в тебе, и в отношении публики. Для меня очевидно, что для творческого роста необходимо пробовать что-то новое, и я думаю, что зрители отнесутся к моему выбору с уважением. «Вселенная Стивена Хокинга», в свою очередь, по-моему, во многом состоялась благодаря «Отверженным»: до них я вообще не мог рассчитывать на главные роли.

— Насколько мне известно, семья Хокинга присутствовала на площадке во время съемки майского бала — одной из самых романтичных в фильме. Играть в их присутствии было сложнее?

— Конечно, было очень волнительно, но в то же время и прекрасно. Это вообще можно сказать про всю работу над фильмом: огромная ответственность и огромная честь. То, что Хокинги присутствовали на съемках и были нашими первыми зрителями, заставляло нас работать изо всех сил.

— Профессор Хокинг сказал что-нибудь после просмотра фильма?

— Он уже дал интервью о картине и отзывался о ней очень тепло, для меня это очень много значит. Кроме того, он после просмотра дал нам запись своего голоса для использования в фильме. Во время съемок мы пользовались синтезированной версией, а он, посмотрев картину, «подарил» нам свой настоящий, представляете?

— Что вы лично вынесли из этой работы?

— Самые сильные впечатления у меня остались от общения с больными БАС и конкретно со Стивеном. Он получил этот диагноз, но не отчаялся и приложил все усилия, чтобы жить полной жизнью. Хокинг рассказывал, что, когда истекли отпущенные врачами два года, каждый следующий год он принимал и принимает как подарок, что чувствует каждую минуту своей жизни. То, что никогда нет препятствий для того, чтобы жить полной жизнью, наверное, главный урок, который я вынес из этой работы.