С самым искрометным шоуменом и актером нашей страны - Иваном Ургантом - в преддверии Нового года побеседовала главный редактор журнала HELLO! Светлана Бондарчук.

О родственниках

Светлана Бондарчук:

В тот день, когда мне предстояло интервью с Иваном Ургантом, я завтракала с моей сестрой Ларисой. Надо сказать, что для нее авторитетных людей в принципе очень немного, а уж таких, которыми бы она восхищалась, и вовсе не припомнить. И вот она на полном серьезе, узнав о том, что я буду встречаться с Иваном, говорит: "Попроси его, пожалуйста, добавить меня на Facebook. Я ему там дружбу предложила, пусть он меня зафрендит". Это удивительно, конечно, было слышать, но, в общем, совершенно логично. Я не припомню о нем ни одного дурного мнения, ни одного слова критики. Ургант - искрометный, талантливый, умный и очень искренний. А какими еще должны быть образцы для подражания и те, с кем хочется общаться и дружить?

Иван, а на Facebook реально ты?

Иван Ургант:

Это я. Все аккаунты на ivanurgant.com реальные. Но успеваю я пользоваться только Twitter. Так что все мои записи из Twitter просто дублируются на Facebook, а там надо кого-то френдить...

Светлана:

Так, Лариса Бекетова - моя родная сестра. Пожалуйста, добавь ее, она очень хочет быть твоим другом.

Иван:

Хорошо. Я дам указания соответствующим структурам. Значит, все-таки какой-то успех существует среди родственников. Мы, если честно, этого и добивались.

Светлана:

Так и есть. По крайней мере, моя жизнь в какой-то степени посвящена этому. В детстве у меня было столько комплексов!

Иван:

А у меня комплексов не было. Единственный комплекс, который был в моем детстве, - это комплекс дыхательной гимнастики по Стрельниковой, который моя мама практиковала, а я, к сожалению, не оправдал ее надежд. У меня мама вообще ведет очень здоровый образ жизни. Она совершенно нетипичная актриса. Практически не пользуется косметикой, и в этом я - в нее. Она совершенно не употребляет алкоголь и не курит. Здесь наши дороги разошлись.

Светлана:

Ты же тоже не куришь.

Иван:

Очень редко. Иногда позволяю себе в компании, за бокалом хорошего вина... Чтобы казаться значительнее.

Светлана:

И чтобы понравиться девочкам.

Иван:

Да, чтобы понравиться девочкам и мальчикам, с которыми я пью вино. Кстати, если мама - нетипичная актриса, то бабушка... вот если бывает воплощение актрисы - то это она.

Светлана:

А кто тебе ближе по духу?

Иван:

Ты сейчас поставила на кон многие вещи. С одной стороны - бабушкину недвижимость, с другой стороны - мамино сердце. Поэтому скажу так: я не могу делить. Мои родственники все разные.

Светлана:

И тем не менее, ведь есть у вас какие-то общие, семейные традиции?

Иван:

У нас была традиция собираться на Пасху у бабушки. Хотя мой самый любимый праздник - Новый год.

Светлана:

У меня тоже. А ты в детстве верил в Деда Мороза? Я вот не верила. Я понимала, что подарки под елкой от родителей.

Иван:

Как можно верить в Деда Мороза, если на елке во Дворце пионеров его играет твой дедушка? И это редкий случай, когда старославянский персонаж из средней полосы России говорил голосом ближневосточного мудреца. Потому что Деда Мороза с фамилией Милиндер надо еще поискать. Дедушка у меня был необычайно красивый, остроумный, с усами, очень высокого роста. Но я все равно самый высокий в семье. Это, кстати, очень неплохо, быть высоким.

Светлана:

Для актеров плохо. Ты никогда не замечал, что все большие актеры - Том Круз, Джонни Депп, они же все малышки, все очень маленького роста.

Иван:

Что уж говорить про Аль Пачино и Роберта Де Ниро. Они бы могли сейчас зайти под этот стол и стояли бы там как на автобусной остановке. А мне рост всегда помогал. Я, например, на физкультуре первый стоял, правда, от этого было двойственное ощущение. У нас в спортивном классе были ребята, занимающиеся спортивной гимнастикой, мальчики по метр десять ростом. И вот мы подходили к турнику - и тут все начиналось. Я, мелко дрожа, подтягивался полтора-два раза, а они 45-46 раз.

О знакомстве

Светлана:

А ты помнишь, когда мы с тобой в первый раз именно по работе столкнулись?

Иван:

Я прекрасно это помню, Свет. Совсем недавно вспоминал. Я вел какой-то праздник в ресторане, а ты подошла со своим мужем, и вы сказали: "Ваня, а проведи Новый год в ресторане Vаниль".

Светлана:

Точно!

Иван:

И я помню искрящиеся глаза твоего супруга, его мягкие теплые руки, которые пожимали мои холодные и влажные. И я помню тебя, как вы крикнули: "Э-ге-гей!", и это уже был Новый год в ресторане Vаниль...

Светлана:

Да, я тогда сказала Феде: "Вот этот парень с Муз-ТВ, он лучший вообще".

Иван:

Да, да, помню твой голос: "Федя, Федя, давай этого долговязого забронируй-ка на 31-е!". И мы встретились потом там, и я подумал, что наконец-то стал частью этой компании, которую я видел еще маленьким мальчиком по черно-белому телевизору.

Светлана:

Приятно, что ты помнишь. Хотя удивительно: у тебя столько информации в жизни.

Иван:

У меня информации много, я ее раскладываю аккуратно по полочкам в моей голове, и она там лежит. Да, кстати, на Муз-ТВ я никогда не работал.

Светлана:

Ой, на MTV, я их путаю. Я же натуральная блондинка.

Иван:

Ну, перестань. У меня дочь натуральная блондинка. А ее мать и я - натуральные брюнеты.

Светлана:

А у меня ведь, кстати, тоже родители брюнеты.

Иван:

В нашей ситуации это можно объяснить экологией. Хотя в детстве я был блондином. Но я как-то быстро потемнел. А дочь не темнеет. У меня есть товарищ Саид, он яркий представитель народов Кавказа. И у него дочь блондинка. Однажды они с ней гуляли, вдруг пошел сильный дождь, он взял ее на руки и побежал. А дочь пронзительно закричала: "Помогите!" И только тот факт, что он быстро бегал, помог ему спастись. А вообще все в детстве были блондинами. Вот так, Света, мы все и живем. А живем, кстати, неплохо. Конечно, не сыр в масле, но вполне неплохо.

Светлана:

Не сыр в масле, потому что много работы. Я вообще не понимаю, честно говоря, когда ты живешь, откуда у тебя время на семью, на меня вот нашлось.

Иван:

Да не так все это страшно, как кажется. Я думаю, мы все уже заражены скоростью передвижения мысли, денег, работы и людей в нашем мегаполисе.

Об агрессии и открытости

Светлана:

Мне кажется, очень агрессивная в Интернете публика в целом.

Иван:

Это потому, что человек чувствует, что его за слова, которые он может написать, не ударят старым тапком по сусалам...

Светлана:

А ты можешь человеку, который тебе не симпатичен, сказать это в лицо?

Иван:

Это зависит от того, занимает ли этот человек руководящую должность в московском правительстве.

Светлана:

То есть Собянину не скажешь.

Иван:

Вообще, чтобы понять, насколько симпатичен человек, мне нужно узнать его побольше. Мне лично очень не хватает в крупных политических деятелях нашей страны открытости. Я считаю, не надо президенту 31 декабря выходить под елку к Кремлевской стене.

Светлана:

Тебе было бы интересно увидеть, как семья президента готовится к празднику?

Иван:

Я вообще очень хочу посмотреть на президентскую кухню. Причем во всех смыслах.

Светлана:

Мне тоже очень интересно. Притом, что я абсолютно нелюбопытный человек.

Иван:

А я очень любопытный человек - раз, два - я очень люблю кухню, как место в доме. Я готовлю не очень часто, но люблю посуду, все эти штуки. И я очень хочу посмотреть, например, какая кухня у президента. Хочу увидеть его в рубашке с закатанными рукавами. И с бокалом вина в руках. И совсем без галстука. И громко над чем-нибудь смеющимся. Причем искренне. Но тут мы все похожи. Самая большая опасность для публичных людей, причем неважно, чем именно они занимаются: политикой, телевидением или кино, заключается в том, что в какой-то момент они начинают бояться быть неловкими, смешными, странными. А мне как раз кажется, что человеку, который не боится быть смешным, вообще ничего не страшно. Новый год - прекрасный повод перестать бояться. Я вообще этот праздник невероятно люблю.

О новогодних традициях и подарках

Светлана:

У вас с Наташей есть какие-то традиции, связанные с Новым годом?

Иван:

Мы стараемся его встречать дома. А еще у нас есть традиция "подтягивать" - слово из ленинградской жизни 80-х годов, из моего детства, когда папа звонил и говорил кому-то: "Так, девочки, мы едем в "Дом актера", подтягивайтесь туда!" Это замечательное слово.

Светлана:

Слово "подтягивайтесь", кстати, московское. Это "поребрик" и "булка" - ваши.

Иван:

Спасибо, что ты еще раз ткнула меня лицом в Малую Невку! Так вот, мне очень нравится, когда подъезжают друзья 1, 2 января. И я очень люблю выбирать подарки, невероятно. Я считаю, что надо дарить то, что хотел бы получить сам. Подарки должны быть хорошими, неформальными.

Светлана:

А ты их под елку складываешь, как принято? У нас вот под елку все это складируется.

Иван:

Тут, Света, есть проблема. Кладешь под елку, пишешь кому, человек плохо видит, не разглядел, перепутал, взял не свой подарок, открыл, обрадовался. Пришел другой человек, увидел, что его подарок уже застегивает на спине какой-то сальный тип. Началась драка, схватили серебряные вилки, под это дело унесли сахарницу. Подарок нужно вручать прямо в руки. И есть важное очень правило: если тебе кто-то дарит подарок, открой его прямо сейчас.

Светлана:

А какой самый приятный подарок ты можешь подарить на Новый год? Собачку можешь? Я собачку подобрала тут недавно, дворняжку. Страшная...

Иван:

Это самое главное. В вашей семье обязательно должен быть кто-то страшный. У вас такая концентрация ярких внешних данных в семье, что вам нужно иметь что-то отталкивающее, чтобы оттенять вас.

Светлана:

Ее зовут Ева. Мне все говорят: "А почему она Ева, это же мальчик?" У нее просто борода растет.

Иван:

А почему у Евы не может расти борода? Может, Ветхий завет врет?.. Вообще дарить собак - это все равно что дарить детей. Допустим, кто-то хочет детей, но при этом не хочет участвовать в процессе зачатия, вынашивания и последующей реабилитации... И вот такому человеку, который не может собраться, решиться, ты - раз! - и даришь. Потому что у тебя, наоборот, переизбыток. Отдаешь, допустим, этого 15-летнего усатого мальчика. Меня отец дарил в детстве много раз на Новый год.

Светлана:

Бабушке?

Иван:

Да что там бабушке!

Светлана:

А меня дарили бабушке на Новый год, и я там праздновала. И у меня такой кайф был, я думала: "Ну все, вот сегодня всю ночь я не буду спать!" И ровно в 12.02 меня вырубало.

Иван:

А я сова. С детства. Я могу очень долго не спать. И мне очень тяжело всегда вставать рано. У меня всегда синяки под глазами.

Светлана:

Да нет синяков.

Иван:

У меня нет синяков, потому что мне только что мудрый гример замазал их. В принципе у меня с детства синяки, но что поделаешь, такое строение. Я себе делал и инъекции всевозможные, и осветляющие маски, пересаживал глаза другого человека, ничего не помогало. Ничего.

Светлана:

Ваня, ты чудесно выглядишь. Иногда мне кажется, что ты чуть-чуть поправляешься.

Иван:

Спасибо тебе огромное. Смотри, как ты тонко! Ты знаешь, что я не могу ответить тебе подобной фразой. Не могу, ты же не поправляешься. А я поправляюсь. Но только иногда, причем по той причине, что жру, как экскаватор. Как твоя собака Ева, которую ты подобрала.

О животных и образах

Светлана:

Ева, кстати, немного ест. А вот Батя ест много.

Иван:

Батя ест много?

Светлана:

Лабрадор. Вот ты похож на лабрадора.

Иван:

Я похож на лабрадора. Это у нас сейчас такая рубрика "Кто из известных людей похож на известных животных"? То есть я на собаку тебе кажусь похожим?

Светлана:

Да, сто процентов.

Иван Ургант:

Сто процентов я собака?

Светлана:

А что такого?

Иван:

Да нет, просто мне всегда казалось, что я больше похож на лань, на косулю.

Светлана:

На бегемотика.

Иван:

На бегемотика. Спасибо, Света! Вот ты сама отмеряешь количество минут, оставшееся до конца интервью... Вообще, если честно, я считаю, что похож на кота.

Светлана:

Смотри вообще, сколько образов! <...>

О кино и телевидении

Светлана:

<...> Ваня, а тебе интересно в кино сейчас сниматься?

Иван:

По-разному. Я не очень люблю сниматься в кино, меня сам процесс не особенно увлекает. Он муторный, долгий, унылый...

Светлана:

И результат неизвестен.

Иван:

Да, а телевидение быстрее, и оно гораздо более интерактивно: ты снялся, и тут же все это увидели. Это мне очень нравится. Но в человеческой памяти остается больше кино.

Светлана:

А режиссура тебя не интересует?

Иван:

Очень. Но что-то должно произойти, чтобы я нашел время, отказался от чего-то, хотя бы попробовал этому поучиться... Может быть, кино делать или в театре что-то.

Светлана:

Мне кажется, ты к этому придешь.

Иван:

И мне кажется.

О театре и неожиданностях

Светлана:

Какой любимый театр у тебя в Москве, куда ты ходишь? Ты был в Большом сейчас, после реставрации?

Иван:

А я и до реставрации не был. Я вообще там не был.

Светлана:

Ты шутишь? То есть ты не любишь балет и оперу.

Иван:

Люблю. Просто так получается, что не хожу. Я и в Мариинском не так много раз был. Последний раз я был на балете на юбилейном вечере Майи Михайловны Плисецкой в городе Париже.

Светлана:

Интересно.

Иван:

Интересно другое. Я спускаюсь вниз в гостинице, и стоят Майя Плисецкая и Родион Щедрин, поворачиваются ко мне и говорят: "Ой, здравствуйте!" И вот таких случаев у меня было три, когда люди вообще не должны были знать, кто я такой.

Светлана:

И ты понял, наверное, в эту секунду, что жизнь удалась?

Иван:

Да ничего подобного! Они меня знают в силу какого-то идиотского стечения обстоятельств. Ну откуда, ну зачем им меня знать?

Светлана:

Потому что у тебя стопроцентная узнаваемость. Потому что ты крутой парень. А кто еще тебя удивил?

Иван:

Игорь Леонидович Кириллов ко мне подошел однажды на премии "ТЭФИ". Я вообще прямо не знал, куда руки-то девать. Полные бутербродов и бесплатного алкоголя. Он подошел и вдруг стал говорить какие-то такие теплые слова, мне так стало неловко. В общем, я застеснялся, обнял его и заплакал.

Светлана:

А третий?

Иван:

Третий у меня был случай с Михаилом Михайловичем Жванецким. Он человек сдержанный, он просто похвалил шутку. И в общем-то меня совершенно этим потряс, было чрезвычайно лестно. Есть еще несколько человек, которых я так люблю невероятно, что не могу даже выразить. Например, Александр Анатольевич Ширвиндт. Даже если бы он мне плевал в рожу каждый раз при встрече, все равно я бы просто вытирался и подходил к нему еще. А еще я обожаю Галину Борисовну Волчек. И совершенно особняком стоят мои взаимоотношения с Владимиром Владимировичем Познером, с которым мы не то что дружим, а просто стали родными людьми.

Светлана:

Тебе с ним легко?

Иван:

Да что мне с ним, на это наплевать. Ему со мной несложно! Пошли мы тут в ресторан отмечать День благодарения. И как две бутылки-то - раз!- винца красненького...

Светлана:

Под индейку?

Иван:

Какую индейку? Под, как говорится, мясо. Хоп! А потом еще. И... в общем, я могу сказать, что Владимир Владимирович вообще какой-то уникальный. Он большой оригинал.

Светлана:

А я никогда с ним не общалась.

Иван:

А мы сидели позавчера, он после третьей говорит: "Может, Светке позвоним? Не, как-то неудобняк! Одиннадцать вечера, мы пьяные... Не будем".

Светлана:

А я как раз была в это время на "Спящей красавице"... Ваня, вот тебе надо обязательно взять детей и пойти с ними в Большой на "Щелкунчика", например.

Иван:

Я театр очень люблю. И вообще не могу говорить про театр, как про что-то, что можно полюбить, разлюбить... Потому что я родился в театре и первые 12 лет жил в нем. Я не так часто хожу в театры по причине того, что начинаю скучать, тосковать... Но есть прекрасные спектакли. Я посмотрел недавно "Враги: История любви" в "Современнике". А потом "Дом" Гришковца в МХТ. Там играет еще один большой оригинал - Игорь Золотовицкий, который вернул мою веру в театральные капустники. А еще я был на феноменальном вечере, посвященном Дню театра, и я так не смеялся очень давно. Хотя так, как я смеялся в Тбилиси, я не смеялся никогда в жизни. Три раза мне физически было плохо от смеха. Потому что когда в одной комнате собираются Михаил Ширвиндт, Игорь Золотовицкий, Николай Фоменко, Александр Олейников, Денис Евстигнеев, Игорь Толстунов и еще человек десять, то говорить просто не представляется возможным, только смеяться.

Светлана:

А что это было?

Иван:

Да в Тбилиси съездили отдохнуть компанией.

О грузинском языке и песнях

Светлана:

Слушай, а твоя Наташа, она же грузинка. У вас грузинский язык сохраняется в семье?

Иван:

Не настолько, насколько в других семьях, но... Я могу сказать, что мне нравятся песни на грузинском языке, особенно, когда поют женщины.

Светлана:

Тебе хотелось бы, чтобы ваши детки хотя бы немного...

Иван:

 ...пели на грузинском языке? Мне бы хотелось, чтобы им этого захотелось. По крайней мере, я какие-то вещи умею говорить по-грузински: "Еще чачи", "Не могли бы вы отнести меня в номер", "Это сделал не я".

О планах на Новый год

Светлана:

"Это сделал не я" - очень важная фраза. Особенно для Нового года. Так какие у тебя планы на сам праздник?

Иван:

Любящие и любимые - дети, жена, друзья, гости... Большое количество легкой необременительной еды. Это очень важно: легкой, но большое количество.

Светлана:

Всякие там салаты "Оливье"...

Иван:

Одно из самых легких блюд - салат "Оливье". Среднее, в меру, количество неплохого алкоголя. Обязательно музыка, обязательно снег, будьте любезны, и чтоб не очень холодно, обязательно смех, обязательно сон, обязательно...

Светлана:

А каникулы у тебя будут?

Иван:

Да, но, если честно, в этом году каникулы будут короче из-за работы, которая предстоит в связи с появлением новой программы.

Светлана:

Наташе тебя, наверное, мало?

Иван:

Конечно мало. И мне мало Наташи, и семьи, но надо же работать, что поделать.

Светлана:

А ты можешь в какой-то момент сказать себе: "Стоп!"

Иван:

Очень редко. Потому что мы все боимся, что все тут же закончится. Этот страх не покидает тех, кто активно работает. Мы думаем, что может произойти что-то, и все пойдет иначе. Но надо, чтобы тогда нам уже было на это наплевать.

Светлана:

Да, и можно уехать на большие каникулы.

Иван:

И можно уехать куда угодно. А потом вернуться и сделать что-нибудь еще. Потому что главное - не замерзать и не стоять на одном месте.

Источники: Светлана Бондарчук/HELLO!, Владимир Широков/HELLO!, Григорий Шелухин/HELLO!