«Как я выбираю роли? Я слушаю голос в своей голове. Если он говорит: «ДА!!!», то я соглашаюсь, а если: «Нееее....», то отказываюсь. Это ужасная метафора, но все-таки скажу: я представляю себя стоящим на вышке для прыжков в бассейне, на очень-очень высокой вышке, а бассейн внизу очень глубокий и с очень холодной водой. И если сценарий вызывает у меня желание буквально сорвать с себя одежду, подбежать к краю вышки и броситься в воду [вскрик в зале] — спокойно! - не задумываясь, насколько больно будет шлепнуться об воду, если я сгораю от нетерпения побыстрее прыгнуть с этой вышки — то я должен это сделать. Но, если я с прохладцей отношусь к перспективе прыжка, если я расхаживаю по вышке, заглядывая за край, хотя меня снизу уговаривают прыгнуть и рассказывают, какая прекрасная сегодня вода, а я тяну: «Нет, что-то я сегодня не в настроении плавать» – тогда я к этой роли близко не подойду.

Со Стивеном Спилбергом была смешная история. В первый же день на съемках он подошел ко мне и сказал: «Знаешь, мне от тебя нужно, чтобы ты стал моим Эрролом Флинном». И я говорю: «Сделаем».

Гильермо дель Торо (режиссер «Багрового пика») о Томе: «Я вам скажу, девочки, Том — самый приятный чертов парень в мире. Раньше было как: или хороший парень, или красивый м...к. Он сломал этот барьер».

Рейчел Вайс (партнерша по «Глубокому синему морю»): «Он очень хорош. Вчера на премьере были тысячи кричащих девушек, это из-за «Тора», он же сейчас звезда боевиков. Он чудесный, чудесный партнер, сильный, глубокий, и очень милый, с ним очень приятно работать».

(на вопрос, что помогает ему не зазвездиться и оставаться таким же милым и внимательным к своим поклонникам): Как мило с вашей стороны задать такой вопрос. Я не знаю, честно говоря, почему нет: по-моему, ни у кого не должно быть повода считать себя лучше других, это единственный нормальный вариант поведения.

(когда ему в последний раз случалось выйти из себя): Это обычно происходит по самым пустяковым причинам. Например, я не выношу когда люди злоупотребляют своим положением. Например, если у стюардессы плохой день и она цыкает на вас по любому поводу: «Могу я расстегнуть ремень безопасности?» «НЕТ!» И сразу хочется начать извиняться, что ты вообще родился на свет. Или вот я недавно ехал на велосипеде по Лондону. А это, я вам скажу, само по себе приключение, каждый раз буквально рискуешь жизнью. Но мне это нравится. И вот один парень едет по направлению к Гайд-парк-корнер по Бромптон-роуд (в сторону Харродза, если вам это о чем-то говорит). И это происходило в час пик, когда полно машин, автобусов — а водители машин обычно безжалостны по отношению к велосипедистам. И тут этот парень на велосипеде — свой человек, союзник, можно сказать — подрезает меня, и я знаю, что он меня видит. И он еще ехал так — держался за руль одной рукой, в другой руке мобильник — ему явно жить надоело. И я ему говорю: «Эй, не стоит говорить по сотовому, когда едешь на велосипеде, не надо меня подрезать». Что он мне ответил, я не могу повторить. И я подумал: «Ох уж этот прекрасный Лондон, где человек человеку друг»

(О своем персонаже в «Глубоком синем море»): «Я считаю, что он не задумывается о том, что разрушает брак. Он просто безумно влюбляется. И это для меня было главным — я знаю, что такое влюбленность, знаю, каково влюбляться, и в Рейчел Вайс легко влюбиться».

Я родился в 1981 году и вырос на таких фильмах, как «Инопланетянин», «Парк Юрского периода», «Индиана Джонс», «Челюсти»... Это такая расхожая фраза, которую часто используют актеры: «Я непременно поеду отдыхать (или там, приду к тебе на день рождения), если только не позвонит Стивен Спилберг». Мы это говорим, имея в виду, что этого не произойдет никогда. Так что когда он действительно позвонил, это был необычайный сюрприз. Нас первоначально сблизило пиво, на самом деле: я тогда пытался на время завязать с алкоголем, и потом во время съемок другого фильма выпил пинту «Гиннесса» и понял, что это была ужасная ошибка. И вот оказалось, что нам обоим нравится «Гиннесс», и мы оба любим Питера О'Тула...»

Когда вся команда «Мстителей» собралась на площадке в костюмах — это было в одной из сцен ближе к концу фильма, мы все в какой-то момент превратились в детей. Все с таким интересом осматривали друг друга: «О, а ты клево выглядишь», «А эта штука тяжелая?». Крис Хемсворт попросил у Криса Эванса подержать щит, а тот у него — молот. И сзади Марк Руффало в своей пижамке с датчиками для захвата движения. Он к этому относился с таким юмором. У меня был однажды такой момент, когда мне захотелось похулиганить в обеденный перерыв, и я стащил щит и меч, это происходило в подземных туннелях в Кливленде, сфотографировался с ними в руках, и отправил это фото Крису и Крису с подписью: «Все, парни, больше вы их не увидите».

Я на самом деле ужасный актер, просто часто крашу волосы.

(О постельной сцене в «Глубоком синем море»): Для меня это был первый подобный опыт. Дело происходило в последний съемочный день, и это был сочельник. Вся моя семья и друзья были заняты празднованиями и разъехались кто куда. Рейчел и я к этому моменту уже очень хорошо знали друг друга, и не раз обнажались друг перед другом, но в переносном смысле: плакали, кричали, целовались и так далее. Мы очень доверяли другу другу, между нами было огромное взаимное доверие и уважение, но... мне так и не удалось попробовать рождественских пирогов до Рождества, скажем так (смеется). Рождественский пудинг может подождать, глинтвейн тоже пока пусть постоит... Ну, не знаю, есть ужасный момент с такими сценами, когда ты думаешь: хорошо было бы выглядеть хорошо. Но нельзя позволять своему тщеславию вставать на пути. И мы с Рейчел как бы договорились, что эта сцена, она на самом деле не о сексе как таковом. Терренс (режиссер) нас предупредил, что в фильме будет эта сцена, и она очень важна для того, чтобы показать, что Фредди (мой персонаж) может дать Хестер — это сексуальная близость, которой она раньше не испытывала.Но эта сцена не должна была выглядеть лишней, она не должна была быть эротической или выглядеть, как физическое упражнение. Это была просто демонстрация их близости.

Я никогда не делал сорок дублей — потому что мне не разрешали, я думаю, если бы я попросил сорок, режиссеры, с которыми я работал, просто придушили бы меня. Говорят, Дэвид Финчер любит делать по многу дублей, возможно, мне стоит написать ему и предложить: «Слушай, Дэвид, я могу сделать не то, что сорок, а все семьдесят, я был бы счастлив показать, как я могу это сделать семьюдесятью различными способами». На самом деле, я люблю играть с моментом. Работа актера в том, чтобы найти правду момента, но — существует столько различных правд — есть тысяча способов сказать «Я люблю тебя», есть тысяча способов снять шкуру с кошки (на самом деле я не уверен, что на самом деле есть тысяча способов снять шкуру с кошки, но есть такая расхожая фраза). И мне это нравится, мне нравится переворачивать ситуацию с ног на голову — допустим, если мы отсняли этот эпизод в традиционной манере, это есть на пленке, давайте попробуем что-то еще. Мне нравится работать с режиссерами, которые идут на это, как, например, Кен Брана. Мы так делали с Локи: снимали сцену, где я произношу какую-то фразу сквозь слезы, потом я вытираю слезы, мотор — и я говорю ту же фразу, смеясь или улыбаясь, и потом еще дубль с абсолютно непроницаемым лицом. Я думаю, в этом отчасти причина привлекательности его как персонажа — он сложный и многогранный, и ты чувствуешь, что, как актер, задействуешь разные группы мышц. В результате все версии сцены правдивы, но они все разные, и во время монтажа Кен как режиссер мог выбирать и рассказывать эту историю так, как считал нужным.

(О костюме Локи): Я думаю, этот костюм — гораздо большая звезда, чем я. Мне бы много чего хотелось попробовать сделать в этом костюме, но я не думаю, что мне разрешат. В нем так жарко, что, мне кажется, в нем можно на лыжах кататься и не замерзнуть, даже в Канаде.

Когда вы просыпаетесь утром, надеваете шорты, майку и шлепанцы, то говорит о том, что вы пойдете на пляж. Если вы просыпаетесь утром и надеваете костюм, который состоит из кирасы, плаща и золотых рогов Сатаны на шлеме, очевидно, что вы направляетесь куда-то в другое место.

(О прическе Локи): Источником вдохновения был образ Боно в 80-ые, периода «Rattle and hum», помните этот тур?

Он думает, что он рок-звезда, этот персонаж. На практике это делается очень просто: я крашу волосы в черный цвет. От природы у меня светлые кудрявые волосы, слегка напоминающие Джина Уайлдера в роли Вилли Вонки, такая у меня наследственность.

Я крашу волосы, и их выпрямляют химически каждый день, а остальное — это парик, который начинается в районе макушке, нечто вроде накладок. Роберт Дауни-младший, которому по роли доводится осыпать меня всяческими издевательствами в «Мстителях», в какой-то момент называет меня «Рок на века». Я думаю, Локи принимает это очень близко к сердцу. Это сильный удар по его тщеславию.

Я большой поклонник музыки и тенниса. Теннис завораживает меня, он напоминает мне чем-то актерскую игру. Точно так же ты не можешь подготовиться заранее, ты можешь тренироваться, тренироваться и тренироваться, но волшебство происходит на корте с твоим соперником. Я думаю, спонтанность тенниса, драматизм, самообладание, которое требуется, чтобы выиграть... Я много раз видел игру Роджера Федерера и Рафаэля Надаля живьем, я видел их на Уимблдоне, на US Open, на финале ATP, и ведь исход поединка не зависит только от способностей игрока, это еще поединок силы воли и присутствия духа. Не знаю, мне это кажется невероятно драматичным. А потом приходит Джокович и говорит: «Эй, парни! Посмотрите на меня!»

Мой рост 6'2" (188 см) и я блондин, поэтому мне изначально предложили попробоваться на роль Тора. Предложение исходило от режиссера фильма, Кеннета Брана, который знал меня по совместной работе в театре. И я прошел несколько проб, и дошел до скринтеста, где мне сказали, что для роли бога грома мне нужно нарастить мышечную массу и посоветовали походить в спортзал и позаниматься как следует. До этого я весил около 81 кг, а после стал весить около 90 кг.

О Скарлетт Йоханссон: Потрясающая женщина, изумительная, забавная и очень милая. И к тому же оказалось, она очень любит готовить. Каждый раз, когда я бывал у нее дома, она говорила: «О, я как раз испекла печенье, я испекла торт, я испекла пирожные». И каждый раз это было самое вкусное печенье, торт или пирожные, которые я когда-либо пробовал.

Про «Боевого коня»: Я тогда как раз снимался в «Торе», и ненадолго приехал в Англию на юбилей моего отца, ему исполнилось семьдесят. Мы с ним поехали отдыхать, и перед моим возвращением в Лос-Анджелес мне позвонил мой английский агент и сказал: слушай, я знаю, что сейчас неподходящий момент, но я пришлю тебе один сценарий, ты запиши видеопробу, ее нужно отослать завтра, и можешь лететь в ЛА. И я говорю, ой, мне некогда, я не успею подготовиться, и вообще, что за сценарий? Он отвечает: это совершенно секретная информация, но я знаю, что это «Боевой конь». Я спрашиваю: откуда ты знаешь, он: я узнал имена героев. А мой агент, кроме меня, представляет также Люка Тредуэя, который играл в самой первой постановке этой пьесы в Национальном театре. И вот я записал свои пробы на видео у него в офисе, не переставая перфекционистски переживать по поводу качества моей актерской игры — это была сцена, в которой капитан Николс покупает коня. И улетел в Лос-Анджелес. А мой агент изначально сказал мне, что фильм будет снимать Клинт Иствуд, и я подумал: так, ну ясно, меня на эту роль ни за что не утвердят, потому что это же Клинт и он может выбрать кого захочет. И я улетел в Лос-Анджелес, и там, в перерыве между съемками, пока я свисал с радужного моста, мне позвонил мой американский агент и сказал: «Стивен Спилберг хочет встретиться с тобой на следующей неделе». И я в полном недоумении спрашиваю: «Почему?» Оказалось, он ставит «Боевого коня» и ему понравились мои пробы. Я поехал к нему, мы сели, поговорили о «Торе» и о том, как он восхищается Кеннетом Брана. И как ни странно, я тогда как раз увлекся верховой ездой, потому что для «Тора» мы снимали проезд по по радужному мосту, и мне приходилось много скакать верхом, хотя в самом фильме эта сцена очень короткая. Тем не менее, я галопировал туда и обратно вдоль берега в городе, который называется Сими Вэлли [возглас из зала: «Я там живу!»] Эта леди живет в Сими Вэлли! И вот в этом прекрасном месте, где живет эта прекрасная юная леди, а также змеи, койоты и другая живность, я там ездил верхом, поэтому, когда Стивен Спилберг спросил меня, езжу ли я верхом, я сказал «да». И он сказал: «Окей, я хотел бы, чтобы ты сыграл эту роль».

О лошади, которая играла роль Джоуи в «Боевом коне»: Вообще, их было 14. И они не играли роль, он просто вели себя как обычно перед камерой. Актерское мастерство как раз в этом и состоит — чтобы было как можно меньше игры и как можно больше поведения. В этом плане у лошадей можно многому научиться.

Об отношениях с Крисом Хемсвортом: Это был в буквальном смысле броманс. Причем «бро» - это на самом деле реальная составляющая этих отношений. Я не представляю, каково было бы играть настолько эмоционально выматывающие сцены, если бы мы на самом деле терпеть не могли друг друга. Это было бы ужасно. Тот факт, что мы на самом деле дружили, позволял нам друг друга подталкивать. Мы помогали друг другу играть лучше и по-настоящему хорошо проводили время. На съемках было столько различных происшествий, но это вызывало у нас только смех.

Мы провели два года, работая над фильмом, и было так прекрасно иметь рядом с собой близкого человека. На вечеринке по случаю окончания съемок Крис выпил пару лишних рюмок, по дороге в отель ехал, высунувшись из окна автомобиля, и, прежде чем мы разошлись по комнатам, сказал мне: «Только ты меня понимаешь» [Крис: Понятия не имею, о чем он говорит.]

Про отношения Локи с Тором и отношения с Крисом Хемсвортом: Вы знаете, мне всегда была интересна эта роль тем, что это такой архетип: два брата, и отношения между ними — это и любовь, и ненависть, и соперничество, и многое-многое другое. И мне повезло в том, что у нас с Крисом сложились такие отношения, что мы друг другу абсолютно доверяем, и на съемках это очень важно, потому что мы можем делать все что угодно — каждый из нас знает, что другой отобьет этот мяч, так сказать. Я помню, как мы впервые встретились — это было в доме Кена Брана в Лондоне, мы впервые увидели друг друга после того, как узнали, что нас утвердили в этот огромный блокбастер с Энтони Хопкинсом и Натали Портман. А Кену надо было поговорить с Натали о роли Джейн Фостер, и он нам сказал: вы там погуляйте пока, мальчики, познакомьтесь поближе. И мы пошли плавать. И вот, я помню, мы посмотрели друг на друга, и он мне так тихо говорит: «Ты веришь, что это все на самом деле?» И я ему отвечаю так же: «Нет, абсолютно, это что-то невероятное». Просто мы тогда были оба актеры в возрасте где-то ближе к тридцати, то есть у нас уже был какой-то опыт, поиски работы, отказы. Мы очень хорошо понимали друг друга. И потом на съемках «Мстителей», когда вокруг были такие звезды — Роберт Дауни-младший, Сэм Джексон, Скарлетт Йоханссон, и все они играли супергероев — я всегда мог посмотреть на Криса: «Ты представляешь, что происходит? Ты можешь в это поверить?» И я знал, что он чувствует то же самое.

Я помню, как я ходил на премьеру «Парк Юрского периода». Мне было двенадцать, я несколько недель уговаривал моих родителей взять меня на премьеру, и они отвели меня в «Одеон» на Магдален-стрит в Оксфорде, где мы тогда жили, и во время рекламы я выпил столько кока-колы, что к тому времени, когда Т-рекс собирался наступить на Сэма Нила в той самой незабываемой сцене, мне нестерпимо хотелось пойти в туалет, но я не мог. Потому что Стивен Спилберг по-настоящему воплотил мою детскую мечту увидеть динозавров.

О подготовке к съемкам «Боевого коня»: Это было как всегда, когда учишься чему-то новому: ты начинаешь с азов и не начинаешь бегать прежде чем ты научишься ходить. С самого начала Стивен дал понять, что он хочет, чтобы я сам снимался в сцене атаки, он не хотел использовать каскадеров. Там нет никакой компьютерной графики. Поэтому я прошел пятинедельную подготовку на базе каскадеров вблизи Лондона, где держат прекрасных испанских жеребцов. Сначала я научился ездить верхом прогулочным шагом, затем рысцой, затем галопом, затем я научился делать это все, держа поводья в одной руке, затем научился делать это все, держа в одной руке поводья, а в другой — шпагу, потом я научился делать это с поводьями в одной руке и шпагой в другой, когда рядом со мной скакали Бенедикт Камбербэтч и Патрик Кеннеди, потом мы учились скакать, когда рядом с нами было еще шесть-семь других лошадей. Мне безумно понравилось, это огромное удовольствие — учиться какому-то новому физическому навыку, у тебя возникает такое ощущение удовлетворения, когда тебе удается это сделать. Но это был огромный труд — пять месяцев тренировок, чтобы снять пятиминутную сцену.

(О том, были ли занятия по верховой езде в театральной школе): Я думаю, должны были быть, на самом деле; меня спрашивали другие актеры: «Ты ездишь верхом?», я говорил: «Нет», и мне говорили, что, возможно, стоит научиться. Но это так дорого в наше время держать лошадей, особенно в таком большом городе как Лондон, это очень дорогое удовольствие. Многие начинающие актеры не могут себе этого позволить; и театральные школы уж точно не могут. Так что мне, я считаю, очень повезло, что для участия в фильме Стивена Спилберга мне пришлось учиться ездить верхом, и это оплачивалось.

Об отношениях с лошадью в фильме: Потрясающие, это был настоящий испанский скакун по кличке Фивилон?, Фиви, он был невероятным созданием, абсолютно, он был просто гигант, он был светло-коричневого цвета, он просто изумительный чистокровный охотник, у него широкие плечи, он может лететь как ветер. Забавная история: один из учивших меня ездить верхом сказал мне, что у каждой лошади свой характер, как и у каждого человека, но у некоторых более сложно организованных, как у машины — больше кнопок, на которые можно нажимать, и если ты ездишь верхом на коне со множеством кнопок, ты должен знать, на какие нажимать. И у Фивилона, знаете, были самые чувствительные клавиши какие только можно представить, он чувствовал все мои эмоции — достаточно было только подумать о том, чтобы пришпорить его, и он пускался в галоп. И он очень хорошо чувствовал мое настроение, это природный дар — он всегда знал, когда я нервничал, или мне было страшно, или я чувствовал себя уверенно, или был расслаблен и спокоен, он всегда это чувствовал. Это очень интересный симбиоз, который возникает между всадником и конем. Я его никогда не забуду. До съемок этого фильма я даже представить себе не мог, что у меня могут возникнуть такая связь с лошадью.

Любимый сэндвич: мне нравится, если там есть авокадо, цельнозерновая горчица и курица. Если это невозможно, ничего страшного, если там будет сыр и соленый огурец.

Хейтеры никогда не побеждают. Я верю в это, потому что отрицательная энергия в конце концов всегда приводит к поражению.

Я много снимался в исторических фильмах. Не знаю, почему — мне часто говорят, что у меня лицо подходящее. Дело в том, что хлеб с маслом для британского телевидения — это экранизации Джейн Остин с бриджами, зонтиками, лодками и лошадьми.

Я по натуре реалист и понимаю, что успех в актерской среде — это очень редкая вещь.

Относительно моего образования, то я всегда делал не то, что от меня ожидалось. Очень мало выпускников Итона идут в Королевскую академию драматического искусства, и еще меньше — поступают в Кембридж. Не знаю, как сейчас обстоят дела, но в мое время было принято поступать в Оксфорд.

У меня было много стычек с отцом из-за моего решения стать актером. Он родом из очень традиционной шотландской пресвитерианской семьи из рабочего класса, и поэтому он вел со мной такие беседы: «Ты знаешь, что 99% актеров — безработные? Ты получил хорошее образование, так почему ты хочешь провести свою жизнь, изображая кого-то, кем ты не являешься, вместо того, чтобы стать хозяином своей судьбы?»

Когда учишься в мужской школе, приходится поддерживать определенный уровень бравады, иначе тебя начнут дразнить.

Обновлено 13/08/14 13:05:

Джим Бивер (партнер по "Багровому пику"): Первый день работы с Томом Хиддлстоном. Он мой идеал актера: блестящий, надежный, человечный, порядочный, открытый и дружелюбный. Он очаровал мою дочь и меня. Я думаю, моя девочка его тоже очаровала. Я бы с удовольствием проработал с этим парнем остаток моей карьеры - настолько он хороший и щедрый. 

И он же: Иногда разреженный воздух звездности овевает особенно прекрасных людей. Это мой партнер по "Багровому пику" Том Хиддлстон в наш последний съемочный день. Если бы у меня был сын, я бы хотел, чтобы он был похож на Тома. Если бы у меня был еще один брат, я бы не хотел никого лучше Тома. Если бы у меня был такой друг как Том... О. У меня уже есть. И он один из самых лучших людей, которых я когда-либо встречал. Спасибо за минуты радости,  друг. 

И ответ Тома: Джим, ты легенда. Работать с тобой было огромным удовольствием. Спасибо за смех, твои добрые глаза и большое сердце. Не пропадай.