Исторический анекдот — короткая поучительная история из жизни. История обязательно должна происходить с реальными людьми, в реально существующих местах, и базироваться на реальной жизни, но при этом не обязана быть смешной. Это просто байка, которая могла произойти на самом деле. Но вполне возможно, ничего подобного не случалось. Чаще всего отделить анекдот от реального события сложно. Предлагаю не ломать голову над вопросом: было или нет, а просто насладиться историями. Один старый адмирал был представлен Екатерине II после морского боя, который он блестяще выиграл. Екатерина попросила его рассказать о подробностях этой баталии. Адмирал начал рассказ, но, по мере того как увлекался и распалялся все более, стал пересказывать свои команды и обращения к матросам, перемежая их такой бранью, что все слушавшие его рассказ оцепенели от страха, не зная, как отнесётся к этому Екатерина. И вдруг по выражению лиц придворных адмирал понял, что он наделал, и, встав на колени перед императрицей, стал просить у нее прощения. Екатерина спокойно и ласково проговорила: «Продолжайте, пожалуйста, дальше ваш весьма интересный рассказ, я этих морских названий и слов все равно не понимаю». На очной ставке декабристов Пестеля и Волконского присутствовал граф Голенищев-Кутузов. В один из моментов граф не удержался и сказал: «Удивляюсь, господа, как вы могли решиться на такое ужасное дело, как цареубийство?» Пестель тут же ответил: «Удивляюсь удивлению именно Вашего превосходительства, Вы должны знать лучше нас, что это был бы не первый случай». Граф (бывший, как известно, одним из убийц императора Павла) побледнел и позеленел, а Пестель повернулся к остальным членам комиссии и добавил: «Случалось, что у нас в России за это жаловали Андреевские ленты!» Во время Крымской войны стали открываться факты жутких хищений при снабжении армии боеприпасами, обмундированием и продовольствием. Возмущенный император Николай I как-то в разговоре с наследником престола (будущим царём Александром II) заметил: «Сашка! Мне кажется, что во всей России не воруем только ты да я». Павел умер от апоплексического удара табакеркой (придворная шутка: дело в том, что народу объявили, что государь умер именно от апоплексического удара, хотя на самом деле был убит Зубовым табакеркой в висок) У одного пивовара была фамилия Желтобрюхов. Однажды Николай II, прогуливаясь по Петербургу, познакомился с этим человеком. Желтобрюхов пожаловался, что его дела совсем не идут, и предположил, что из-за неблагозвучной фамилии. Тогда Николай распорядился сменить фамилию на Синебрюхов: "Чтоб твоим пивом напивались так, чтобы не токо морда, но и брюхо было синим". Пивовар на этикетке к пиву стал писать: "Марка "Синебрюхов" - фамилия дарована царём". А дела его и в самом деле пошли лучше. Однажды Куприн находился в Балаклаве и телеграфировал оттуда Николаю II, что хотел бы видеть этот город суверенным. "Закусывайте", - ответил Николай. Василий Андреевич Жуковский был воспитателем наследника престола, будущего Александра Второго. История случилась на завтраке императорской семьи в Царском Селе. Юный наследник, воспитанник Жуковского, неожиданно громко спросил. "Василий Андреевич, вчера по дороге я увидел написанное на стене слово 'х*й'. Что оно означает?". Наступило молчание, государыня побледнела, Николай сердито нахмурился, а Жуковский чуть помедлил и ответил немного занудным "ученым" голосом: – Среди подданных Вашего Высочества имеются как великороссы так и малороссы, язык коих несколько отличается от великорусского. В малорусском языке есть глагол 'ховать' что означает 'прятать' или 'скрывать'. Слово, привлекшее внимание Вашего Высочества, суть повелительный императив от означенного глагола, имеющий смысл: спрячь. Подобные словообразования 'ковать – куй', 'совать–суй' мы обсуждали с Вами прошлым месяцем в классе словесности. Однако, продолжил наставник сурово, слово это считается крайне вульгарным и я категорически не рекомендую Вашему Высочеству употреблять его, в особенности в обществе дам! Разумеется, никто не прокомментировал объяснение ученого воспитателя-поэта, но когда через минуту государь пошутил о чем–то незначащем, то все очень очень долго смеялись его шутке. Напряжение было снято, и завтрак быстро завершился. Раздраженный Жуковский отправился было с наследником в классную комнату, но появился камер–лакей и пригласил его срочно пройти к государю в кабинет. Николай встретил Жуковского смехом и сказал: – Ну спасибо, Василий Андреевич, отвел беду. Уверен, что шельмец специально все это устроил. В благодарность за находчивость жалую тебе золотую табакерку. Вот держи, х*й ее в карман чтоб не украли!

Однажды Д:)рро в Страстную Пятницу кушал омлет, пожаренный на сале. Вдруг он услышал гром. Открыв окно, он выбросил тарелку со словами: «Столько шума из-за омлета!» Однажды барона Антона Антоновича Дельвига, друга Пушкина и первого издателя «Литературной газеты», вызвал к себе начальник 3-го отделения Собственной Его величества канцелярии граф Александр Христофорович Бенкендорф. Не стесняясь в выражениях, он принялся выговаривать Дельвигу за помещение в газете одной либеральной статьи. Дельвиг, со свойственной ему невозмутимостью, спокойно ответил, что статья эта цензурой пропущена, и посему на основании закона отвечать должен цензор, а не издатель. На это резонное замечание Бенкендорф пришел в ярость и высказал мысль, незабвенную в веках: — Законы у нас пишутся для подчиненных, а не для начальства, и вы не имеете права в объяснениях со мною ими оправдываться и на них ссылаться. Нил Фёдорович Филатов (педиатр, в честь которого Филатовская больница названа) был страстным шахматистом. Он стал ежедневно приходить домой из больницы довольно поздно. Жена учинила ему допрос. И он покаялся. «Я уходил уже, осмотрев больного, и вижу: сидит гимназист и сам с собою партию в шахматы играет. А ну-ка, говорю, поставь фигуры — я с тобой сыграю. Думаю: обыграю его в несколько минут да и пойду. А он мне мат закатил. На другой день — опять мат. Я на третий день уже не мимоходом играю, а нарочно приехал раньше, играю изо всей силы, а он мне опять шах и мат. И на четвертый день — все шах и мат». Гимназист этот был будущий чемпион мира Алехин. Французский посол спрашивает у Александра III: - Ваше величество, это правда, что у вас в России гречку едят? - Да, а что? - А у нас во Франции эту гадость только скотине дают. Александр III, почесав затылок, спрашивает у посла: - Мосье, это правда, что у вас во Франции лягушек едят? - Да, а что? - А у нас в России эту гадость даже скотина не ест. В Ясной Поляне всегда было много посетителей. К великому писателю шли поодиночке и многолюдными толпами. Куприн записал рассказ самого Толстого об одних своих гостях: «На днях я был болен. Приехала какая-то депутация из Тамбовской губернии, но я не мог принять их у себя в комнате. Они представились мне, проходя под окном… И вот одна барышня подходит и говорит: «Многоуважаемый Лев Николаевич, позвольте принести вам благодарность за те бессмертные произведения, которыми вы порадовали русскую литературу…» Я уже вижу по ее глазам, что она ничего не читала моего. Я и спрашиваю: что же вам особенно понравилось? Молчит. Кто-то шепчет сзади: «Война и мир», «Детство и отрочество». Она краснеет, растерянно бегает глазами и, наконец, лепечет в совершенном смущении: — Ах, да… «Детство отрока»… «Военный мир»… И другие». Однажды 30-й президент США Калвин Кулидж и его жена Грейс осматривали птицеферму. Первая леди поинтересовалась у сопровождающего: как хозяевам удается получать такое количество оплодотворенных яиц при столь малом числе петухов? «Мэм, - ответил гордый своими производственными показателями фермер, - каждый из наших петухов исполняет свой супружеский долг дюжину раз в сутки». «Возможно, вам стоит рассказать об этом президенту», - молвила первая леди. Президент выслушал сообщение и спросил: «Неужели петух исполняет свой долг всякий раз с одной и той же курицей?» «О нет, сэр, - ответил фермер. – К услугам петуха – весь курятник». «Расскажите об этом миссис Кулидж», - скрепил президент. Микеланджело изваял деда флорентийского правителя Козимо Медичи настоящим красавцем. А тот был - горбун. - Да кто вспомнит об этом через пятьсот лет! - отвечал скульптор всем любопытным.

Однажды Екатерина II спросила принца де Линь, Сегюра и др.: - Если б я родилась мужчиною, как думаете вы, до какого военного чина дослужилась бы я? Фельдмаршальский чин - был единодушный ответ. - Ошибаетесь, - прервала она, - в чине подпоручика нашла бы я смерть в первом сражении. Однажды Александр I остановился из-за поломки возка в городишке Осташкове, где ему был заказан завтрак в трактире Пожарского. В заказ были включены котлеты из телятины. Хозяин был в отчаянии, так как не мог достать телятины. По совету жены, Дарьи Евдокимовны трактирщик пошел на обман: сделал котлеты из курятины, запанировал в кусочках хл:) и подал царю. Котлеты понравились. Царь велел наградить трактирщика. Боясь разоблачения, Пожарский сознался в обмане, сказав, что этому научила его жена. Александр наградал и ее Спросил фамилию хозяев и велел назвать котлеты «пожарскими» и включить в меню царской кухни. Счастливый трактирщик заказал себе новую вывеску «Пожарский, поставщик двора Его Императорского Величества». Дела его пошли в гору. Вскоре он переехал в Торжок, где на бойком месте построил гостиницу и трактир. Как-то Николаю I подали прошение купчихи Семижоповой с нижайшей просьбой о смене фамилии в связи с неблагозвучностью. Император начертал на прошении «Удовлетворить. Хватит и пяти». Однажды, когда Николай Первый вышел к полку, одна пуговица на его обшлаге оказалась незастегнутой. Адъютант деликатно доложил императору о недосмотре. На это император произнес голосом, который был слышен всему полку: - Я одет по форме. Это полк одет не по форме. И тотчас полк расстегнул одну пуговицу на обшлаге. Однажды Львов ехал вместе с Потемкиным в Царское Село и всю дорогу должен был сидеть, прижавшись в угол экипажа, не смея проронить слова, потому что светлейший находился в мрачном настроении духа и упорно молчал. Когда Потемкин вышел из кареты, Львов остановил его и с умоляющим видом сказал: — Ваша светлость, у меня есть до вас покорнейшая просьба. — Какая? —спросил изумленный Потемкин. — Не пересказывайте, пожалуйста, никому, о чем мы говорили с вами дорогою. Потемкин расхохотался, и хандра его, конечно, исчезла. Бутурлин был нижегородским военным губернатором. Он прославился глупостью и потому скоро попал в сенаторы. Государь в бытность свою в Нижнем сказал, что он будет завтра в кремле, но чтобы об этом никто не знал. Бутурлин созвал всех полицейских чиновников и объявил им о том под величайшим секретом. Вследствие этого кремль был битком набит народом. Государь, сидя в коляске, сердился, а Бутурлин извинялся, стоя в той же коляске на коленях. Тот же Бутурлин прославился знаменитым приказом о мерах противу пожаров, тогда опустошавших Нижний. В числе этих мер было предписано домохозяевам за два часа до пожара давать знать о том в полицию. Иван Грозный очень любил Вологду и хотел сделать её своей столицей. Но в один из его приездов из свода местной церкви выпал камень и раздробил Ивану палец ноги. Государь принял это за знамение и решил, что его замысел не угоден Богу. Больше в Вологду он не приезжал. А церковь до сих пор стоит.

В канун нового 1764 г трехлетнего Мишеньку Барклая-де-Толли тетушка решила покатать в санях по Невскому Проспекту. Внезапно на их экипаж налетела карета и ребенок вывалился на дорогу. Из кареты тут же выскочил гвардейский офицер, подхватил мальчика на руки и передал испуганной тетке. Извинившись он сказал: «Каков молодец! Он не только не заплакал, но даже не испугался. Этот ребенок будет великим мужем!» и, прощаясь, добавил: «Всегда готовый к услугам капитан гвардии Григорий Потемкин». Спустя четверть века Потемкин вручал двадцативосьмилетнему Барклаю-де-Толли медаль за взятие Очакова. Потемкин был тогда фельдмаршалом, а будущий фельдмаршал Барклай-де-Толли - капитаном. Во время первой мировой войны император Николай Второй приехал со своей свитой на передовые позиции русских войск. Вдруг перед ним падает граната, крутится, шипит, вот-вот сейчас взорвется... Подбегает солдат, хватает руками гранату, отбегает и вдалеке ее бросает, граната взрывается... Спас царя! Николай его подзывает: - Кто такой? - Рядовой Степанов, ваше величество! Царь обращается к одному из своих приближенных: - Князь! Рядовой Степанов просит руки вашей дочери. Князь замешкался, не знает, что сказать... - Князь! Штабс-капитан Степанов просит руки вашей дочери. Князь молчит... - Князь! Полковник Степанов просит руки вашей дочери. Князь переминается с ноги на ногу и опять не знает, что сказать. Тогда уже Николай раздраженно: - Князь! Генерал Степанов просит руки вашей дочери! Степанов, услышав эти слова, подошел к царю, дружелюбно похлопал его по плечу: - Коля, что ты перед ним унижаешься! Да что мы с тобой, лядей не найдем?! В обеденном зале дворца Екатерины II в Царском Селе была устроена автоматизированная подача блюд. Каждый обедающий мог потребовать любое блюдо, написав название на дощечке и отправив её на нижний этаж. Там располагалась кухня. А оттуда заказанное кушанье поднимали на специально заказанном лифте. Список блюд на кухне был настолько велик, что мог удовлетворить самого взыскательного гостя. И только однажды повара не смогли подать требуемого блюда - по заказу обедавшего у императрицы Александра Васильевича Суворова. Скромный генералиссимус заказал солдатские щи и кашу. В XIX веке один далекий от светской жизни российский помещик хотел определить сына в какое-нибудь учебное заведение, но не знал, как правильно составить прошение. И, главное, как титуловать государя. После долгих раздумий он вспомнил, что как-то держал в руках газету и государя в ней называли "августейшим". На дворе стоял сентябрь и простак написал "сентябрейший государь". Прочитав, Николай I рассмеялся и приказал принять сына и учить, чтоб не был таким дураком, как его отец. Когда началась революция 1905 года, Петр Столыпин, будущий председатель кабинета министров Российской империи, был саратовским губернатором. Столыпин вышел из экипажа к возбужденной толпе и увидел здоровенного парня с дубиной, бежавшего прямо на него. Петр Аркадьевич решительно шагнул навстречу, скинул меховую шинель и передал её парню: «Подержи голубчик!». Тот обалдел и, бросив дубину, взял шинель. А Столыпин обратился к толпе и успокоил её.

Незадолго до смерти врачи предложили Крылову придерживаться строжайшей диеты, а он был большим любителем поесть; Крылов невыразимо страдал от воздержания. Однажды в гостях он с жадностью смотрел на различные недоступные ему яства. Это заметил один из молодых франтиков и воскликнул:" Господа! Посмотрите, как разгорелся Иван Андреевич! Глазами, кажется, хотел бы всех он съесть!" Крылов, услышав колкость, ответил лениво: "За себя не беспокойтесь, мне свинина запрещена". Как-то раз, Александр III собрал группу историков и задал один единственный вопрос - чьим сыном все-таки был Павел I? Один историк сказал, что скорее всего Екатерина II родила Павла I от графа Салтыкова, своего любовника. Императрица явно намекала на это в своих мемуарах, да и вызывает подозрение, что наследник появился спустя целых 9 лет после заключения брака. Александр III перекрестился и сказал: "Слава Богу, мы русские!". Однако другой историк возразил, что Павел I как две капли воды похож на Петра III и это доказывает их родство. Выслушав второго историка, Александр III вновь перекрестился и сказал: "Слава Богу, мы законные!". Профессор русской истории П. Г. Васенко со ссылкой на известного корабельного инженера Н. А. Субботина воспроизводит следующий достопамятный эпизод. «На рейде в Кронштадте стояла эскадра. Случайно рядом с крейсером "Рюрик" находился военный пароход "Ижора". Жена Александра III, Мария Федоровна, лорнируя суда смешав русское "Р" с французским "П", на своем ломаном языке громогласно прочитала – "Пюпик!". "Пожалуйста, не читай громко следующего заглавия", – поспешно сказал Александр III…» Как известно, А.С. Пушкин был невысокого роста, но очень любил высоких женщин. На балу он подошёл к княгине Горчаковой и пригласил её на танец. Княгиня была на голову выше его и поэтому, глянув на поэта сверху вниз, иронически заметила:- Сударь, извините, но мне неловко танцевать с ребёнком.На что Александр Сергеевич, галантно поклонившись, ответил:- Простите, сударыня, но я не знал, что Вы в положении... Пред очи Государыни Екатерины как то была представлена делегация духовенства, которые изложили ей свою просьбу: "Царь-де, батюшка, Петр Великий, колокола на пушки изволил перелить, а когда= их снимал, то обещал вскорости вернуть. Да так и не вернул. Не поспособствуете ли Вы в нашем горе, Матушка?" На это Екатерина II полюбопытствовала, обращались ли с этой просьбой к самому Петру I? "Да ." - ответили ей - "И даже петиция оная с тех времен у нас сохранилась." Императрица пожелала на нее взглянуть, и когда та была ей вручена, увидела кроме прочего и резолюцию,на ней начертанную: "А ### вам моего не надо?" И подпись: "Петр I." После чего Монархиня попросила подать ей перо и чернила и своей царственной ручкой начертала: "А я же, как женщина, даже этого предложить не могу."

В царствование Александра I Державин был назначен министром юстиции и в этом качестве получал множество самых разнообразных прошений. Одно из них оказалось более чем оригинальным. Некая весьма расторопная дама принесла Державину белую шелковую подушку с просьбой передать ее в дар царю. На подушке же меж тем вышита была овца и такие, с позволения сказать, стихи: Российскому отцу Вышила овцу, Сих ради причин, Чтоб мужу дали чин. Министр-поэт, подлаживаясь под стиль просительницы, написал на белом шелке чернилами: Российский отец Не дает чинов за овец. Однажды, в Царском Селе, императрица, проснувшись ранее обыкновенного, вышла на дворцовую галерею подышать свежим воздухом и увидела у подъезда нескольких придворных служителей, которые поспешно нагружали телегу казенными съестными припасами. Екатерина долго смотрела на эту работу, незамечаемая служителями, наконец крикнула, чтобы кто-нибудь из них подошел к ней. Воры оторопели и' не знали что делать. Императрица повторила зов, и тогда один из служителей явился к ней в величайшем смущении и страхе. — Что вы делаете? — спросила Екатерина.— Вы, кажется, нагружаете вашу телегу казенными припасами? — Виноваты, Ваше Величество,— отвечал служитель, падая ей в ноги. — Чтоб это было в последний раз, сказала императрица,— а теперь уезжайте скорее, иначе вас увидит обер-гофмаршал и вам жестоко достанется от него. Граф Александр Иванович Соллогуб однажды прогуливался в Летнем саду со своей племянницей, девушкой необычайной красоты. Вдруг встретился ему знакомый, человек очень самоуверенный и глупый. - Скажи, пожалуйста, ты никогда красавцем не был, а дочь у тебя красавица! - Это бывает, - ответил Соллогуб тут же. - Попробуй женись, и у тебя, может быть, будут очень умные дети.

В Отечественную войну 1812 года в один из лазаретов привезли раненного пулей в грудь русского гренадера. Лекарь, из пленных французов, стал осматривать гренадера, с боку на бок поворачивать, искать, где пуля засела. Боль была адская, а гренадер стиснул зубы и - ни звука. Офицер, легко раненный и лежавший рядом, поинтересовался: - Тебе, братец, что ж, не больно разве? - Как не больно, ваше благородие, - ответил тихо гренадер, - мочи нет, да ведь лекарь-то хранц, нельзя перед ним слабость свою показывать. Лекарь, очевидно, неопытный был, искал пулю долго. Офицер, который лежал рядом, ответ гренадера передал своим соседям. В палате все притихли, наблюдали. И вдруг слышат, как гренадер зубами заскрипел, а следом стон тихий у него вырвался... Что такое? А гренадер, с трудом повернув голову к офицеру, говорит: - Я не от слабости, а от стыда, ваше благородие... Прикажите, чтоб лекарь меня не обижал. - Да чем же он, - спрашивает офицер, - тебя обижает? - А зачем он спину мне щупает, я русский, я грудью шел вперед. Однажды русский посол при дворе Фридриха Великого сообщил как-то Екатерине, что прусский король говорит всем, что она больна. Тогда Екатерина написала послу следующее: "Мне уже давно известно, что прусскому королю очень нравится выдавать меня за больную и это ясно доказывает, что он сам очень болен, потому что здоровый человек никогда не интересуется и не занимается болезнями другого". Князь Нарышкин, присутствовавший на Венском конгрессе 1814 года, спросил у Талейрана (Талейран приходился Нарышкину дальним родсвенником через немецкую графиню): - Дядюшка! Скажите, чего собственно Наполеон искал в России? Талейран, хладнокровно продолжая играть в карты, ответил: - Страсть к путешествиям, мой друг, страсть к путешествиям.

Во время правления императора Александра III некий солдат Орешкин напился в царевом кабаке. Начал буянить. Его пытались образумить, указывая на портрет государя императора. На это солдат ответил: "А плевал я на вашего государя императора!" Его арестовали и завели дело об оскорблении императора. Познакомившись c делом, император понял, что история гроша ломаного не стоит, и начертал на папке следующую резолюцию: "Дело прекратить, Орешкина освободить, впредь моих портретов в кабаках не вешать, передать Орешкину, что я на него тоже плевал". Однажды Екатерине II подано было прошение одного флотского капитана разрешить ему брак с негритянкой. Екатерина разрешила, но это ее позволение вызвало осуждение среди многих православных, считавших такое бракосочетание греховным. Екатерина ответила так: - Сие есть не более чем честолюбивый политический замысел против Турции: я хотела этим торжественно ознаменовать бракосочетание русского флота с Черным морем. Императрица Екатерина была недовольна Английским министерством за некоторые неприязненные изъявления против России в парламенте. В это время английский посол просил у нее аудиенции и был призван во дворец. Когда вошел он в кабинет, собачка императрицы с сильным лаем бросилась на него и посол немного смутился. «Не бойтесь, милорд,— сказала императрица,— собака, которая лает, не кусается и неопасна». 27 февраля 1782 года игумен Никольского монастыря, расположенного во Владимирском наместничестве в окрестностях уездного города Шуя, сообщил Екатерине, что у жены крестьянина Федора Васильева за 40 лет их брака родилось 69 детей. Федор Васильев родился в 1707 году и женился в 17 лет. За время с 1725 по 1765 год у него в семье и появилось 69 детей - 16 двоен, 7 троен и 4 четверни. Примечательно и другое, только двое из 69 детей умерли в детстве, остальные были крепкими и здоровыми. По просьбе Екатерины крестьяне Васильевы были ей представлены и щедро ею одарены. А впоследствии императрица время от времени вспоминала о них и принимала в них участие.

Старый генерал Федор Михайлович Шестаков, прослужив более 40 лет, ни разу не был в Петербурге и приехал туда только по случаю отставки за получением документов, необходимых для пенсии. Секретарь Екатерины II представил Шестакова императрице, которая любила преподносить награды, дипломы и все прочее, что могло быть приятно заслуженным чиновникам и военным. Увидев впервые Шестакова, Екатерина удивилась, так как полагала, что знает всех своих генералов, и, не сдержавшись, заметила: - Как же так, Федор Михайлович, что я до сих пор ни разу вас не видала? - Да ведь и я, матушка-царица, тоже вас не знал, - ответил простодушный старик. - Ну, меня-то, бедную вдову, где же знать! А вы, Федор Михайлович, все же генерал! Графиня Браницкая заметила, что Екатерина II берет нюхательный табак левой рукой, и спросила: "А отчего же не правой, ваше величество?" На что Екатерина ей ответила: "Как царь-баба, часто даю целовать правую руку и нахожу непристойным всех душить табаком". И еще одна история связанная все с тем же Николаем I. В Париже решили поставить пьесу из жизни Екатерины II, где русская императрица была представлена в несколько легкомысленном свете. Узнав об этом, Николай I через нашего посла выразил свое неудовольствие французскому правительству. На что последовал ответ в том духе, что, дескать, во Франции свобода слова и отменять спектакль никто не собирается. На это Николай I просил передать, что в таком случае на премьеру он пришлет 300 тысяч зрителей в серых шинелях. Едва царский ответ дошел до столицы Франции, как там без лишних проволочек отменили скандальный спектакль. Образовательный уровень Николая был ниже среднего. В частности, он имел смутные (иногда просто анекдотические) представления о странах мира. Так, санкционируя научную командировку в Соединенные Штаты Америки профессора Петербургской академии наук, он потребовал от ученого подданного расписку в том, что за океаном он человечины в рот не возьмет. Примечательно, что профессор направлялся не на "Дикий Запад", а в университетские города "Новой Англии." Нечего сказать, "хорошее мнение" было у русского монарха о "лучших домах Филадельфии".