Роман Гетманов, акушер-гинеколог: Глядя на нас, люди рожают (в семье 10 детей) Для нас иметь много детей - это естественно. Смысл человеческой жизни, основа всего - это умножение любви в семье, воспитание в любви. Где же еще это возможно, если не в кругу близких? Наши дети потом вырастут, женятся или выйдут замуж и сами продолжат эту традицию. Так было испокон веков, и семьи были крепкие. Но сегодня, когда во главу угла поставлены сиюминутные желания, а потребительские ценности возведены в абсолют, эта традиция прерывается. Но ведь жизнь - это не только удовольствия и развлечения. Жизнь - это труд. Ради чего? Нам с женой кажется, что ради детей. Мы поженились 30 лет тому назад, и за это время у нас родились 10 детей. И мы всячески пытаемся друг друга любить, друг другу не мешать. Ведь вся семейная жизнь сводится к одному — научиться терпению и смирению. Другого нет предназначения. Ни деньгами она не измеряется, ни положением в обществе, ни красотой, ни успешным бизнесом, ни достижениями на работе — все это преходящие вещи, которые могут складываться по-разному. Это не я придумал, это все в Евангелии написано.

Задачи "наплодить детей" перед нами никогда не стояло. Господь уберег от абортов - и до нашего крещения, и тем более после мы с женой были против этого (в Церковь мы пришли уже после того, как поженились). Да и как профессионал я всегда утверждал и утверждаю, что аборт - это глупо. В России пока мало говорят о том, сколько у нас сейчас бесплодных браков - эта тема только недавно стала обсуждаться. Зато в Европе уже давно все посчитали: таких семей - около 30%. То есть муж и жена здоровы, но по каким-то причинам зачатия не происходит, хотя они этого очень хотят. Так что относиться к беременности как к "случайному последствию" просто нельзя. Случайно ничего не бывает. — Удается ли вам с женой уделять время друг другу? Вообще насколько важно для супругов иметь возможность побыть наедине? — Это очень важно! Иногда, после того, как дети укладываются спать, мы с женой уходим на кухню пить чай и разговаривать. Без этого никак нельзя. Я никогда не вступаю в д:)ты с моими коллегами, но как-то один из них меня спросил: «Какой, по твоему мнению, идеал семьи?» Я ему в ответ: «Помнишь сказку про то, как жил старик со старухой, и умерли они в один день? Так вот это и есть идеал семьи». Ведь старик и старуха прожили всю жизнь, но в сказках не пишется, что они вместе пережили: сколько детей родили, сколько похоронили, что построили, сколько яблонь посадили, сколько денег заработали и т.д. Все эти подробности уходят за скобки. А почему же тогда они умерли в один день? Потому что за эту жизнь они стали одним целым. Я могу со всей ответственностью сказать, что после долгих лет, которые мы прожили вместе с моей женой, она стала частью моего тела, а я частью ее тела. У меня что-то болит, смотрю — перестало болеть. Она спрашивает: «Перестало болеть?» Я говорю: «Да, перестало, а что ты сделала?» Она в ответ: «Да ничего, просто помолилась». Скоро у меня будет отпуск, поеду в деревню, повезу жену на лодке в лес за грибами, и мы вдоволь наговоримся, и будет нам счастье.

— При такой большой семье у вас остается время на свои интересы? — У нас у всех есть хобби, но с рождением детей приходится поступаться своими интересами. Для многих людей это бывает очень сложно. У нас с супругой было свое увлечение: мы страстно любили ходить в походы и сплавляться на байдарках, мы даже на этой почве познакомились. В советские годы студентами мы объездили практически всю страну. У нас была своя веселая студенческая компания, и мы этим очень дорожили. Я очень люблю ловить рыбу, моя жена — грибник, и я люблю грибы собирать. Как обычно в походах бывает: муж несет байдарку и какой-то рюкзак, жена – палатку. Но вот рождается ребенок. Одного еще можно на шею посадить, но маршрут уже меняется — по порогам уже не поскачешь. А когда двое, трое детей рождается? Все смеются, но вот мы с женой ездили в Ферапонтов монастырь за две недели до рождения нашей второй дочери, и уже через 20 дней после родов мы поехали туда же и с трехнедельным ребенком жили в палатке на Бородаевском озере. Это было для нас естественно, но потом, конечно, все это пришлось прекратить, потому что всех детей на себе не утащишь. Когда у нас было еще только двое детей, мы приобрели дом в Вологодской области и вывозили их туда на лето, потом, когда детей стало уже шестеро, купили дом поближе — под Калязиным. — Становилось ли вам в какой-то момент страшно — как же я смогу прокормить столько детей, справиться со всеми трудностями? — Никогда! У нас сейчас, наоборот, трагедия. Мне 53, а моей жене 50. Нашей младшей дочери три года. И мы чувствуем, что уже что-то изменилось. Обычно к этому времени у нас кто-то рождался, а сейчас, похоже, ждать уже некого. И мы с женой периодически сокрушаемся. Каждый приходящий в нашу семью ребенок менял атмосферу в семье только в лучшую сторону.

— Как отец десяти детей, можете ли вы назвать основной воспитательный принцип вашей семьи? — Если говорить начистоту, то для меня главное в ребенке — это неумение лицемерить. Я считаю, что за лицемерием скрываются более тяжкие грехи, такие как воровство и тому подобное. Я готов все простить, если человек покаялся и осознал свою вину, я быстро все забываю. Но если он упорствует в своем грехе, пытается выдавать одно за другое, вот это вызывает во мне гнев. Дети все чувствуют очень тонко, так что закон воспитания прост — если не хочешь, чтобы твои дети грешили, то сам не греши. Если дети видят, что в семье есть лицемерие, то и они будут лицемерами; если я буду каждый день напиваться, то и дети сопьются — это же очевидный факт. Дети почти не анализируют, они опираются на чувства. Взрослые разговоры я могу вести только со своими старшими детьми, у которых уже есть свои семьи. Можно целый день говорить детям правильные слова, но если ваши слова расходятся с делом, вы только спровоцируете детей на дурные поступки. Поэтому семья и приравнивается к малой Церкви — в ней все взаимосвязано, и в воспитании детей прежде всего нужно начинать с искоренения дурного в самом себе. — Как вы справляетесь с бытовыми вопросами? — В нашей семье у каждого ребенка есть свои обязанности, дежурства, все помогают по хозяйству маме. Нельзя сказать, что они все делают это с удовольствием. Кто-то ходит на молочную кухню, кто-то моет посуду. Все по очереди убирают квартиру. Так и справляемся. А как же без этого?

— Как вам удается совмещать работу, которая требует колоссальной самоотдачи, с воспитанием детей и решением бытовых вопросов? — Я плохой отец, честно вам скажу. У меня работа такая — по трое суток могу проводить в роддоме, ночью меня могут вызвать на роды, поэтому днем я сплю. Так что главный воспитатель наших детей — это моя супруга. Я могу вспылить, указать на недостатки. Все промолчат, а делать-то будут все равно по-своему. Наши дети все разные, хотя и воспитываются одними и теми же родителями. Конечно, дети — это труд. Про грудных я даже не говорю, поменять им подгузник — это одна радость. А вот когда пятеро детей идут в школу и одновременно делают математику, между ними мечется мать, потому что каждому надо помочь, — вот это великий труд. Марина Кутенина, мать четверых своих и пятерых усыновленных детей:

"Мне кажется, к многодетности должна быть психологическая предрасположенность. Я всегда знала, что у меня будет много детей. Так и вышло: четверых своих сыновей вырастила и двух приемных дочек, теперь мы с мужем еще троих детей усыновляем. Они нам все одинаково родные. После рождения второго сына я пошла работать в детский дом. Там я увидела, как одна няня наказывала детей: сажала посреди ночи на холодные горшки, на холодном кафельном полу, и оставляла до утра в темном туалете. И малыш тихо плакал. Я устроила скандал. В итоге уволили и эту няню, и меня, а потом и сам детский дом закрыли. Но у меня от такого отношения к детям след остался. Поэтому, когда у нас стали говорить о семейных детских домах, мне эта идея очень понравилась. Если у тебя есть моральные силы пятерых детей воспитать - бери и воспитывай. В материальном плане, я считаю, государство должно помогать: ведь это неправильно, если ты других своих детей будешь чего-то лишать. Я считаю, что мать не имеет на это права. В то же время, дав одним детям все, нельзя не дать этого и другим. Сейчас я бьюсь над тем, чтобы дать возможность и троим младшим детям получить высшее образование, те профессии, к которым у них душа лежит. Сложность в том, что у всех у них диагноз олигофрении в стадии дебильности - не потому, что они психически нездоровы, а потому, что они запущены в развитии и воспитании. И нужно время, силы и - главное - индивидуальные занятия, чтобы они наверстали упущенное. Старшие мои дети либо учатся в вузах, либо их закончили. Из младших Федор хочет поступать в МАРХИ, Данила в следующем году собирается в Консерваторию. Семен мечтает быть поваром-ресторатором. И он знает, что его диагноз олигофрении в стадии дебильности в этом будет помехой. Поэтому он разобьется, но докажет докторам, что он абсолютно нормальный парень. И я знаю, что это возможно. То же было и с двумя моими дочерьми, одну из которых я взяла в пятилетнем возрасте в тяжелейшей стадии задержки развития, а другую в грудном возрасте нашла на помойке. Обе они умницы и красавицы, старшая закончила институт и скоро станет мамой, младшая сама поступила после школы в Финансовую академию, потом ушла учиться на дизайнера. Конечно, в такой большой семье радостей гораздо больше, чем огорчений. Во-первых, никогда не бывает скучно. Если у одного все тихо, спокойно, то у другого обязательно какие-то приключения. Во-вторых, какое это огромное удовольствие, когда ты идешь по улице, а вокруг тебя здоровенные, красивые ребята, и все тебе говорят: "Мама!" Это такая гордость для меня! Потом, это же творчество: я каждый день придумываю им что-нибудь интересное, начиная с кухни - попробуй приготовь овсяную кашу, да они меня вместо этой каши съедят. И вот я изобретаю, учусь, расту вместе с ними. И ни с чем не сравнимая радость - когда носишь в себе это существо. А потом рождаешь его на белый свет... Это каждый раз такой подарок, такой сюрприз. Ты же не знаешь, какой он там, у тебя внутри. И вот смотришь на него и думаешь: какое чудо внутри тебя выросло, это такая благодать! Когда я вынашивала детей, я любила весь мир вокруг. Часто о многодетных семьях с укором говорят: "Зачем плодить нищету?" В принципе, я с этим согласна. Прежде всего, семья - это сознательный шаг. В идеале, если девушка выходит замуж, она делает это не потому, что хочет улучшить свою жизнь, а потому, что они с мужем любят друг друга. И как результат этой любви на свет появляются дети. Твой ребенок должен быть любимым, и ты как родитель должен знать, как ты будешь его учить, где, на какие средства. Если это так - тогда я "за". Я за многодетность по религиозным убеждениям, когда женщина говорит себе: "Я не могу сделать аборт, потому что это убийство". Но в этом случае женщина ведь и думает, как избежать появления ребенка в трудное для семьи время. В принципе, случайных детей не бывает. Но от родителей требуется ответственное отношение к своей семье." Священник Константин Стриевский, Ольга Стриевская: (в семье 8 детей)

огда мы поженились, то никогда не обсуждали вопрос о том, сколько у нас будет детей. Но все же многодетность оказалась для нас скорее неожиданностью, чем каким-то заранее продуманным планом. Когда родился первый малыш, через два года - второй, а еще через год третий, стало ясно: незачем строить какие-то планы - нужно просто жить! Сейчас у нас восемь детей. Огромной поддержкой для нас всегда было общение с друзьями старшего поколения - семьей священника Александра Ильяшенко. Сейчас у них двенадцать детишек. Эта огромная "гвардия", включая и самих родителей, излучала столько счастья, радости и любви, что ты выходил от них совершенно другим человеком... И все трудности собственной семьи казались преодолимыми, ведь другие-то через них сумели пройти. Трудности действительно были, особенно когда за пять лет у нас родилось четверо детей. Многодетные друзья и, в частности, отец Александр, говорили, что самый трудный период в жизни семьи - это первые трое детей. Как только перевалишь через него, станет легче. Мы не старались быстрее перейти этот рубеж. По логике три килограмма тяжелее двух - иначе быть не может. Но оказалось, может. Жизнь семьи нельзя измерять законами математики... Один ребенок полностью захватывает тебя. Два ребенка - делят, а с рождением третьего происходит очень серьезная перестройка сознания, а уже дальше таких фундаментальных изменений нет. Перестаешь отделять свою жизнь от жизни детей. У нас получилось так, что, чем больше детей, тем больше свободы. Уже не надо отвоевывать у детей для себя жизненное пространство - оно и так все твое. Великое счастье, когда есть старшие друзья - такие же многодетные семьи, которым можно в любое время позвонить, спросить совета, поделиться проблемами и получить поддержку. Многодетные друзья дали нам в свое время очень верный совет, что всю любовь надо отдавать, прежде всего, старшему ребенку. Остальные дети "возьмут" ее сами, но если старший не получит достаточно любви, в дальнейшем среди детей могут быть разлады. Первый ребенок играет очень большую роль: он непосредственно участвует в воспитании всех младших детей, которые, в свою очередь, воспитывают следующих. Нужно понимать, что когда в семье рождается второй ребенок, то для первого это сильный стресс. В этот момент ему надо дать максимально почувствовать, что все осталось по-прежнему, что его так же любят, и даже больше, поэтому он спокойно и безболезненно отдает свою любовь младшему. Благодаря этому младшие дети у нас буквально купаются в любви старших. Однажды наш старший сын, которому недавно исполнилось шесть лет, сказал: "Мама, представляешь, каким несчастным будет самый последний ребеночек?!" - "Почему, Алеша?" Тот отвечает: "Ну как же ты не понимаешь: ведь у него не будет маленького!". Самое трудное в многодетной семье - это взаимоотношения детей. Очень трудно научить их любви, терпению, уступчивости. Всегда сильно расстраиваешься, когда они ссорятся. В этот момент чувствуешь, что это наш промах, наша недоработка. И, наоборот, когда какая-то конфликтная ситуация не переросла в ссору, то это, наверное, самая большая радость, которая придает силы. В многодетной семье дети преодолевают эгоизм и учатся жертвенности. Когда видишь это, то всегда радуешься. Но все это было бы невозможно, если бы в жизни нашей семьи не было веры, если бы мы не вели церковную жизнь, если бы в нашей жизни не было Таинств. Мы с самого начала знали, что семья у нас будет христианской и что жить мы будем по воле Божией, все принимать из Его руки с радостью. Присутствует в нашей жизни и финансовая проблема, но, безусловно, она вторична. Современной семье очень трудно решиться родить даже одного-двух детей, а уж тем более смириться с мыслью, что их может быть больше. И было бы ошибкой думать, что дело здесь только в деньгах. Современный потребительский лозунг: "бери от жизни все" противоречит не только многодетности, и даже не только самой идее семьи, но и вообще идее рождения детей. Жизнь в браке - всегда жертвенна. Потому что ради получения радости от постоянного и полноценного общения с любимым человеком нужно пожертвовать как минимум своими привычками, временем, чертами характера, мешающими этому общению. Тем более это касается рождения детей. Ребенок требует самоотречения. Но чем больше жертвуешь собой, тем больше получаешь взамен любви и радости." Многодетные семьи Голливуда: Мел Гибсон У Мела Гибсона 8 детей: 2 дочери и 6 сыновей. Семь детей у актера от брака с Робин Мур,восьмой ребенок от бывшей подруги Оксаны Григорьевой.

Эдди Мерфи:

У актера 8 детей: 5 из них от его первой жены Николь Митчелл. Пара прожила вместе 17 лет. В 2005-м Николь подала на развод, а в 2006-м году брак был расторгнут. После развода Эдди встречался с экс-солисткой «Spice Girls» Мелани Браун, а 3 апреля – прямо в день рождения Мерфи – у Мелани родилась дочь. Браун сообщила Мерфи и общественности, что он – отец ребенка, и даже сказала, что отцовство подтверждено экспертизой ДНК. Впрочем, Эдди не особо интересуется судьбой девочки.

Анджелина Джоли и Брэд Питт:

У пары 6 детей.Как уверяют сами звезды, останавливаться они не намерены, и в планах у них стоит как усыновление, так и рождение.

Виктория и Дэвид Бэкхем:

У пары 4 детей.