Среди историков нет согласия о количестве жен первого русского царя Ивана Грозного, кто-то называет цифру семь, кто-то четыре или три, считая, что царь нарушил древний обычай не иметь больше трех жен и неважно, что церковь одобрила его деяния… Княжичу Иоанну было всего три года, когда умер его отец, Василий Иоаннович. До 1538 года во главе государства стояла его мать, Елена Глинская, со своим фаворитом князем И.Ф. Овчиной-Оболенским. После смерти Елены Глинской страной правила Боярская дума. Иоанн IV рос в мрачной обстановке дворцовых переворотов, которые сопровождались убийствами и насилием. Это, как полагают историки, и явилось причиной проявления в характере юного Иоанна необузданной жестокости и своеволия. Непростой была и личная жизнь царя. 13 декабря 1546 года 16-летний Иван посоветовался с митрополитом Макарием о своём желании жениться. Сразу после состоявшегося в январе венчания на царство знатные сановники, окольничие и дьяки начали объезжать страну, подыскивая царю невесту. Был устроен смотр невест. Выбор царя пал на Анастасию, дочь вдовы Захарьиной. При этом Карамзин говорит, что царь руководствовался не знатностью рода, а личными достоинствами Анастасии. Венчание состоялось 13 февраля 1547 года в храме Богоматери. Благодаря браку Анастасии произошло возвышение рода Романовых, а после пресечения московской линии Рюриковичей в 1598 году близкое родство с последним царём Фёдором дало основания Романовым претендовать на престол. Избранный в 1613 году первый царь из дома Романовых Михаил Фёдорович — внучатый племянник Анастасии Романовны, внук её брата Никиты.

Женитьба на неровне была плохо воспринята боярами. Например, князь Семен Лобанов-Ростовский обвинил Ивана Васильевича в том, что «их всех государь не жалует, великих родов бесчестит, а приближает к себе молодых людей, а нас ими теснит; да и тем нас истеснился, что женился, у боярина у своего дочерь взял… рабу свою. И нам как служити своей сестре?». По словам летописцев: "предобрая Анастасия наставляла и приводила Иоанна на всякия добродетели." Англичанин Дорсет пишет о ней аналогично: «Эта Царица была такой мудрой, добродетельной, благочестивой и влиятельной, что ее почитали и любили все подчиненные. Великий князь был молод и вспыльчив, но она управляла им с удивительной кротостью и умом». Почти не вмешивалась в дела супруга, но заслужила от недоброжелателей сравнение с нечестивой императрицей Евдоксией, гонительницей Златоуста — по аналогии с её неприязнью к Сильвестру. В посланиях к Курбскому царь упрекал бояр в ненависти к Анастасии, которую они сравнивали с Евдоксией; Сильвестру и его друзьям она была «единого ради малого слова непотребна». Курбский, говоря о смерти царице, упоминает о клевете на Сильвестра и Адашева, «аки бы счаровали ее оные мужи». Как и было принято в теремах, занималась рукоделием, вышивая пелены, покровцы, плащаницы, воздухи для церквей. Некоторые из них сохранились по сей день. Родила шестерых детей, большинство из которых умерло во младенчестве. Её здоровье было подорвано частыми родами и болезнями. В 1559 году она серьёзно заболела. Во время этой болезни у царя случилось столкновение с кем-то из советников, которых он и так подозревал в нерасположении к Захарьиным и которые, с своей стороны, считали Захарьиных главною причиною своего падения. Из-за московского пожара 1560 года царицу увезли в село Коломенское, где она вскоре скончалась. Версию об отравлении Анастасии поддерживает исследование её останков, проведённое в 2000 году по инициативе заведующей археологическим отделом музеев Кремля Татьяны Пановой. Вместе со специалистами из Бюро судебно-медицинской экспертизы Комитета здравоохранения Москвы геохимики провели спектральный анализ сохранившейся темно-русой косы царицы. В значительной концентрации обнаружены ртуть, мышьяк, свинец. По оценкам учёных такого количества ртути, которая была главным ядом той эпохи, не могло накопиться даже при ежедневном использовании средневековой косметики для которой типично было высокое содержание соединений ядовитого металла. Таким образом версия об отравлении подтверждается. На похоронах Иван рыдал и «от великого стенания и от жалости сердца» едва держался на ногах". Всю жизнь он вспоминал об Анастасии с сожалением и сравнивал с ней последующих жен. Смерть Анастасии Романовны, наступившая при обстоятельствах, позволяющих предположить отравление, стала причиной резкого психологического кризиса Ивана Грозного; подозревая окружающих в её убийстве, он начал первую заметную кампанию террора против бояр и ближних советников (до 1560 года отношения Ивана с высокопоставленными придворными были уже достаточно напряжёнными, но только с этого времени принято говорить о переходе к террору). Сам царь во втором послании к Курбскому писал: «…а и с женою меня вы про что разлучили? Только бы у меня не отняли юницы моея, ино бы Кроновы жертвы не было». Также Иван указывал, что «и отравами царицу Анастасию изведоша». Князь Курбский в «Истории о великом князе Московском» писал, что в смерти жены, вызванной, по мнению Иоанна Грозного, «чародейством», царь обвинил своих бывших советников свящ. Сильвестра и А. Ф. Адашева. Доказательств прямых не было, кроме показаний польки Магдалены, тайной католички, жившей в доме Адашева, которые были добыты под пыткой. На совместном заседании Боярской думы и освященного Собора во главе со святителем Макарием, митрополитом Московским, обвиняемые были осуждены. Со смертью же царицы Анастасии царь стал гневлив и весьма блудлив: «умершей убо царице Анастасии нача царь яр быти и прелюбодействен зело» Несмотря на искреннюю привязанность к Анастасии, через две недели после ее смерти царь объявил, что женится снова. На этот раз, в поисках политического альянса, на сестре польского короля Сигизмунда II Августа принцессе Екатерине Ягеллонке.

Но Сигизмунд отказал ему, и год спустя после смерти своей первой жены (1561) царь женился на княжне с Северного Кавказа Марии Темрюковне Черкасской. 15 июля 1561 года княжна Кученей, «из черкас пятигорских девица», приехала в Москву вместе с братом Салтанкулом (в крещении Михаилом). Им отвели хоромы вблизи Кремля. Вскоре, царь «княжне Черкасской велел быть на своем дворе, смотрел ее и полюбил». Вскоре в дворцовом Благовещенском соборе собравшимся боярам и духовенству объявили, что Гошаней готовится к обряду крещения и будет наречена Марией — во имя святой Марии Магдалины. В тот же день царь назвал ее своей невестой и по древнему русскому ритуалу вручил своей суженой кольцо и платок, унизанный жемчугом. Была крещена под именем «Мария» митрополитом Макарием. После завершения обряда крещения Иван Васильевич по обычаю преподнес Марии золотой крест-складень, а царевичи Иван и Федор вручили ей кресты, украшенные алмазами и жемчугом. В 1562 году и в другие годы сопровождала царя в объезде по монастырям. В июле 1563 года ездила из Александровой слободы с царевичем Иваном Ивановичем на богомолье в Суздаль, а оттуда в Ростов. Единственный её ребёнок, о котором известно — царевич Василий Иванович — умер в двухмесячном возрасте в мае 1563, погребён, по-видимому, в Архангельском соборе, но его надгробие не сохранилось. В русской истории традиционно принято придавать образу Марии Темрюковны негативные черты и считать её отрицательным персонажем в жизни Ивана Грозного, дурно повлиявшего на его характер. Некоторые современники обвиняли «злонравную» Марию в «порче нрава» царя и переходе к террору. «Второй брак Иоаннов не имел счастливых действий первого. Мария, одною красотою пленив супруга, не заменила Анастасии ни для его сердца, ни для Государства, которое уже не могло с мыслию о Царице соединять мысль о Царской добродетели. Современники пишут, что сия Княжна Черкесская, дикая нравом, жестокая душою, еще более утверждала Иоанна в злых склонностях, не умев сохранить и любви его, скоро простывшей: ибо он уже вкусил опасную прелесть непостоянства и не знал стыда. Равнодушный к Марии, Иоанн помнил Анастасию, и еще лет семь, в память ее, наделял богатою милостынею святые монастыри Афонские» Мария Темрюковна умерла 6 сентября 1569 в Александровой слободе после возвращения из длительного путешествия в Вологду. Как и после смерти Анастасии, Иван подозревал бояр в том, что они её «извели», утверждая, что она «злокозньством отравлена бысть».

Определённая в жёны царю после традиционной процедуры смотрин невест, наречённая царская невеста Марфа Васильевна Собакина вскоре тяжело заболела. Брак состоялся 28 октября 1571 года, царица Марфа скончалась через 15 дней. Как и в случае с первыми двумя жёнами Ивана, Анастасией Романовной и Марией Темрюковной, ранняя кончина царицы породила подозрения в отравлении и вызвала гнев Ивана; по некоторым данным, в ходе расследования было казнено 20 человек. Добиваясь права заключить запрещённый церковью четвёртый брак, Иван клялся духовенству, что из-за болезни невесты и её скоропостижной смерти она не успела стать ему женой. Исследование останков Марфы, проведённое в 1990-е годы, не выявило ядовитых металлов и прочих устойчивых веществ; это, впрочем, не исключает использования растительного яда, не поддающегося химическому анализу. Сообщается, что во время вскрытия гробницы царская невеста лежала в гробу бледная, но как бы живая, не тронутая тлением, несмотря на то что пролежала под землёй 360 лет. Однако в течение нескольких минут её лицо почернело и превратилось в прах Меньше чем через два месяца после смерти Марфы, вопреки церковным установлениям, Иван женился в четвертый раз, на этот раз на дочери одного из своих вельмож Анне Колтовской. Была выбрана на том же смотре невест, что и третья жена царя, Марфа Собакина, и была призвана после скоропостижной смерти последней. Жил с ней с 1572 до 1575, когда заключил её в Тихвинский монастырь, где она и умерла в 1627 под именем сестры Дарьи. Анна сумела оказать существенное влияние на Ивана Грозного. Вела систематическую борьбу против опричнины из мести к царю, т.к. её избранник, князь Вяземский, был замучен в одном из Московских застенков по указанию царя. За один год, в течение которого Иван Грозный находился под влиянием Анны и её окружения, были казнены или сосланы почти все руководители опричнины.

Мария Долгорукая (Долгорукова) (ок. 1560 — ноябрь 1573) — княжна, по некоторым сведениям 5-я жена царя Ивана IV Васильевича Грозного. Имя отца Марии в источниках не упоминается, известно только то, что она происходила из рода князей Долгоруких (Долгоруковых). В ноябре 1573 года Марию приблизил к себе царь Московский и всея Руси Иван IV Грозный. Неизвестно, состоялось ли венчание. По канонам русской православной церкви разрешено было только три брака. Для женитьбы на четвёртой жене, Анне Колтовской Иван получил разрешение от церкви, однако развёлся он с ней только в 1575 году. Но по некоторым сведениям Иван Грозный тайно женился на Марии, но брак не был каноническим. Он продолжался только один день. Обвинив Марию в том, что она в момент брака не была девственной, Иван приказал привязать её к телеге с дикими лошадьми и пустил в пруд, в котором она и погибла. Анна Васильчикова (по некоторым данным, Анна Григорьевна) — шестая супруга царя Ивана Грозного, после Марии Долгорукой, убитой по приказу Ивана Грозного. Царь Иван взял её к себе около 1575 г. Не видно, венчался ли он с ней, носила ли Анна название царицы: в описаниях бракосочетаний Ивана Грозного нет именно этого пятого. Не известно также, чья она дочь. То обстоятельство, что при царском дворе, между ближними царскими людьми, не видно её родственников и что в обиходе Волоколамского монастыря, где записано по «Анне Васильчиковой дачи государские сто рублей», она не названа царицей, — говорит, кажется, за то, что Васильчикова не была венчана. Прожив с царем года два, Васильчикова неволею пострижена была в инокини в суздальском Покровском монастыре.

Василиса Мелентьевна - вдова-москвичка, обыкновенно считается шестой женой Ивана Грозного, хотя и не была венчана с ним. Царь сделал её своей женой около 1575 года, по одной молитве, без брачного обряда. В одном хронографе сказано, что муж Василисы, Никита Мелентьев, был заколот опричником и что царь постриг её в Новгороде 1 мая 1577 года за то, что заметил её «зрящу яро» на окружничего князя Ивана Девтелева, которого и казнил. По другим источникам Никита Мелентьев был отравлен Малютой Скуратовым, а Василиса была похоронена заживо со своим любовником, убитым Иваном Колычевым в Александровской слободе.

Мария Фёдоровна Нагая (в иночестве Марфа) — царица, последняя жена Ивана IV, дочь окольничего Фёдора Фёдоровича Нагого. В нарушение всех обычаев сватовства, когда в дом к невесте засылаются сваты жениха, Иван, взглянув на боярышню, сказал Федору Нагому: - Ну, боярин, я сам себе сват. Быть твоей дочери московской царицей. Историки XIX века пишут, что после этих слов Мария упала в обморок. Позднее Иван попрекал её, что не хотела быть женой. Замуж вышла в 1580 году; скоро стала царю «неугодной»; по смерти его, с сыном Дмитрием удалена на житье в Углич (1584); в 1591 году лишилась сына и «за недосмотрение за сыном и за убийство невинных Битяговских с товарищи» пострижена в Николовыксинской пустыни, под именем Марфы, откуда вызывалась Борисом Годуновым в 1604 году в Москву, по случаю слухов о Лжедмитрии I, но ничего не открыла и возвращена обратно. 18 июля 1605 года имела торжественный въезд в Москву и признала Лжедмитрия I своим сыном, но после его убийства отказалась от этого признания и 3 июня 1606 года торжественно встретила в Москве мощи святого царевича Димитрия, принесённые из Углича. Источник