Нет ни одной мужской профессии или занятия, которую не примеряли бы на себя женщины. Некоторые это делают из любопытства, некоторые — чтобы доказать противоположному полу, что женщины способны на все. Другой движущей силой, заставляющей женщину, проходить все, даже самые непробиваемые препятствия, является любовь. Ради нее женщины дрались даже на дуэли и хладнокровно закалывали своих противниц и противников. И это те самые нежные слабые создания, о которых не перестают слагать легенды и которых не перестают воспевать в стихах и одах. Было бы совершенно неверным думать, что представительницы нежного пола только в продвинутом и эмансипированном ХХ веке так упорно стремились присвоить все исконно мужское — манеру поведения, участие в общественной жизни, одежду, профессии, увлечения. Такова уж натура женщины, что ей всегда хочется того, что, по идее, ей не должно принадлежать. Так что уже древние гречанки прилагали немало усилий (вплоть до риска лишиться жизни), чтоб попасть на запретные для женщин Олимпийские игры, а древние римлянки обожали мужские бани и мужской разгульный образ жизни. Более того, женщины-гладиаторы иной раз одерживали победу над представителями сильнейшего пола.

Да и в гламурные средние века, когда, казалось бы, даже мужчины стремились быть максимально изнеженными, выхоленными и роскошными, женщины, тем не менее, жаждали быть «как мужчины» и вполне успешно реализовывали свои мечты. Француженки не менее истово, чем мужчины, защищали свою честь на дуэлях (а следовательно, прекрасно владели оружием и соответствующей амуницией). А в России женские дуэли расцвели буйным цветом благодаря покровительству Екатерины II, которая собственноручно дралась на дуэлях уже с 15 лет. С развитием же современной цивилизации и выстраиванием соответствующих общественных отношений вторжение женщин в типично мужские сферы жизни стало и вовсе повальным. Таким образом, женщины, с одной стороны, отстаивали свое право быть не только одушевленной машиной для продолжения рода и объектом сексуальных увлечений мужчин, но и полноправной личностью, а с другой стороны, удовлетворяли свои амбиции и честолюбие, которых у женщин было всегда на порядок больше, чем у представителей противоположного пола. Акцентируя внимание на дуэлях, в которых принимали инициативное участие отважные дамы «голубых кровей», хочется большими буквами выписать имена легендарных женщин-дуэлянток. Кто-то наверняка будет оспаривать это суждение, но никто не давал право мужчинам определять женщине второстепенную роль. И отважные представительницы так называемого слабого пола доказывают это на протяжении веков.

В 1552 году в Неаполе произошло неординарное событие — две дамы, Изабелла де Карази и Диамбра де Петинелла, дрались на дуэли в присутствии маркиза де Васта. Дуэль состоялась из-за молодого человека по имени Фабио де Зересола. Этот поединок так потряс неаполитанцев, что молва о нем не утихала долгое время. Эта романтическая история о поединке двух молодых дам, влюбленных в одного мужчину, вдохновила испанского художника Хосе Риверу в бытность его в Италии в 1636 году на создание шедевра — полотна «Женская дуэль», которое является одной из самых волнующих картин в галерее Прадо. В XVII веке один французский офицер самовольно поселился в доме графини де Сен-Бельмон, молодой красавицы-вдовы. Графиня послала ему вежливую записку с просьбой объяснить свое вторжение, но записка была проигнорирована. Тогда женщина послала офицеру вызов на дуэль, подписавшись «шевалье де Сен-Бельмон». Офицер принял вызов и, явившись в назначенное место, встретил мадам, которая была тщательно загримирована и в мужской одежде. Поскольку переодетая красавица незаурядно владела шпагой, то уже через несколько минут схватки она резким приемом вышибла оружие из рук противника и, отбросив клинок ногой, обратилась к офицеру со словами, которые заставили его покраснеть от стыда: «Вы думаете, мосье, что дрались с шевалье. Вы ошибаетесь — я мадам де Сен-Бельмон. И убедительно прошу вас в будущем быть более чутким к женским просьбам». Имеющиеся в истории подобные случаи показывают, что такое поведение храброй вдовы, к сожалению, нетипично для женщин. Нетипично в одном — в проявлении милосердия к мужчине. Поэтому мужчинам, которые, на свое несчастье, вступали в схватку с женщинами, далеко не всегда удавалось отделаться легким испугом, как противнику графини де Сен-Бельмон. Так, трагически для мужчины сложилась следующая дуэль, отмеченная историками и сохранившаяся в архивах. Брошенная молодым человеком девушка из интеллигентной семьи встретила его на улице в Париже. В дамской сумочке, которую мадемуазель Лерье (так звали девушку), несла в руках, находился пистолет довольно крупного калибра. Конечно, она могла просто застрелить своего неверного возлюбленного. Но она была настолько великодушна, что протянула ему оружие. Правда, на этом ее деликатность кончилась. После того, как мужчина выстрелил в воздух, мадемуазель Лерье выстрелила в него в упор. "

" Наиболее непримиримой была легендарная оперная певица мадемуазель де Мопен, на боевом счету которой числилось несколько поверженных мужчин. Эта женщина весьма почитаема во Франции. Согласно знаменитому роману Теофиля Готье «Мадемуазель де Мопен», события развивались следующим образом. Когда однажды за кулисами оперного театра к ней с некорректной шуткой подошел актер Дюмени, грубый и наглый мужчина, то, в ответ на какую-то из его самодовольных фраз, девушка вызвала его на дуэль. Не ожидавший такого поворота, Дюмени изумленно уставился на нее и расхохотался. Тогда певица, выхватив у проходящего вблизи бутафора театральную шпагу, отхлестала ею обидчика, а затем отобрала у него часы и табакерку как знак своей победы. После этого случая жизнь девушки коренным образом изменилась. Она решила никому и никогда не позволять себя обижать. Случай доказать свою принципиальность представился ей довольно скоро. Как-то на балу один из присутствующих обидел ее. Получив вызов на дуэль, он изумился так же, как и Дюмени, и отказался драться. Тогда певица предложила ему во всеуслышание публично попросить у нее прощения. Среди дам, слышавших разговор, поднялся недовольный ропот: «Эта певичка совершенно зарвалась». Затем, после некоторого кол:)ия, устроительницы бала предложили девушке покинуть зал. Она спокойно на это согласилась, «но только после того, как господин попросит прощения». После короткого замешательства дамы не нашли ничего лучшего, как предложить мужчинам вывести вон «зарвавшуюся» актрису. Что и было сделано, к несчастью для сопровождающих. Когда они вывели девушку в сад, она выхватила шпагу у одного и приказала другому защищаться. Тут мужчинами была сделана вторая ошибка. Вместо того, чтобы ее обезоружить, они решили понаблюдать этот аттракцион — женщина, размахивающая шпагой... Ошибка обошлась слишком дорого. Спустя несколько мгновений один из мужчин уже лежал на земле. Второй дрался всерьез, но молодая красавица слишком хорошо владела клинком и была к тому же в сильнейшем гневе. Когда и второй противник упал на садовую дорожку, обагряя ее своей кровью, мадемуазель де Мопен отбросила шпагу и, поправив прическу, вернулась в танцевальный зал. Другая версия этого происшествия такова: мадемуазель де Мопен переоделась мужчиной и ухаживала за самой красивой девушкой бала. Когда молодые люди попросили мнимого мужчину оставить девушку в покое, произошло описанное выше. Людовик XIII, вообще жестко относившийся к дуэлянтам, простил эту очаровательную женщину! А обучил ее этому искусству кое-кому на горе учитель фехтования, за которого мадемуазель де Мопен вышла замуж. Несмотря на то, что женщины нередко вызывали на поединок мужчин, статистика свидетельствует, что всетаки чаще они дуэлировали друг с другом.

Одной из самых легендарных женских дуэлей считается поединок между маркизой де Несль и графиней де Полиньяк, которые осенью 1624-го не поделили благосклонность герцога Ришелье. Герцог многократно бросал графиню, но это не помогало. С присущим ей азартом графиня Полиньяк все равно любила его «ветреную галантность» и, соответственно, испытывала ревность ко всем дамам, у которых он пользовались успехом, а таковых было несметное количество. Переполненная ревностью, она однажды встретила маркизу де Несль и вызвала ее на дуэль, предложив драться на пистолетах в Булонском лесу. Будучи одержима теми же чувствами, что и ее противница, маркиза жадно приняла вызов. Она рассчитывала либо убить соперницу и заполучить любовника в полное владение, либо славной смертью проявить силу своей привязанности и страсти к нему. Дамы встретились и стали стреляться. Маркиза де Несль упала, а ее прекрасная грудь покрылась кровью. «Ага, — кричала ее соперница, — я научу тебя, как красть любовника у такой женщины как я; если бы это было в моей власти, я бы сейчас разорвала на части сердце этого вероломного создания, и разбила его мозги!». Молодой человек, услышавший эти жестокие слова, призвал ее успокоиться и не ликовать над несчастной соперницей, чье мужество, по крайней мере, не может не вызвать уважения. «Молчи, юный болван! — закричала графиня Полиньяк. — Не тебе меня учить!» Маркиза де Несль была ранена не в грудь, как сначала опасались, а лишь слегка в плечо. Когда кто-то ее спросил, достоин ли этого тот любовник, во имя которого она подвергала себя такому риску, она ответила: «О да, он достоин того, чтобы пролить еще больше крови, чем та, что циркулирует в моих венах. Он самый славный человек во всем свете; все дамы находятся у него в ловушке, но я надеюсь, что этим я доказала свою любовь и могу рассчитывать на полное обладание его сердцем. Я в вечном долгу перед тобой, герцог Ришелье — сын бога войны и богини любви». В хронике миланского женского монастыря Св. Бенедикты упоминается, что 27 мая 1571 года в монастырь прибыли две знатные сеньориты. Они попросили настоятельницу предоставить комнату для совместного молебна. Разрешение было дано. Но, запершись в комнате, сеньориты вместо того, чтобы начать молиться, выхватили кинжалы и бросились друг на друга. Когда перепуганные шумом монашки ворвались в помещение, то перед ними открылась ужасающая картина: на полу лежали две окровавленные дамы, одна из которых была мертва, а вторая умирала.

В июне 1744 года немецкая принцесса София Фредерика Августа Анхальт-Цербстская получает вызов на дуэль от своей троюродной сестры, принцессы Анны Людвиги Анхальт. Неизвестно, что не поделили эти две пятнадцатилетние девочки, но, запершись в спальне первой, они принялись на шпагах доказывать друг другу свою правоту. К счастью, принцессам не хватило духу довести дело до смертоубийства, а то бы не видать России Екатерины II, коей по прошествию времени стала София Фредерика. И вот именно с восшествия на престол этой великой царицы и начался российский бум женских дуэлей. Русские придворные дамы дрались с упоением, только за 1765 год произошло двадцать дуэлей, на восьми из которых секунданткой была сама царица. К слову сказать, несмотря на пропаганду вооруженных поединков между женщинами, Екатерина была жесткой противницей смертельных исходов. Ее лозунгом были слова: «До первой крови!», а посему во время ее правления было всего три случая гибели дуэлянток. В дополнение к фактам о женских дуэлях хотелось бы также упомянуть о том, что в Древней Руси были узаконены судебные поединки, в том числе женские. Как указывалось в ст.119 Псковской судебной грамоты (1397 год), женщины на поединок вместо себя могли выставить мужей, братьев, отцов или наймитов, но только в том случае, если в споре против них выступал мужчина. Женщина с женщиной должны были биться лично. Бились дамы на Руси дрекольем, рогатинами, ослопами (дубина, окованная железом), а то и просто в рукопашную. Решительную борьбу с поединками повел Петр I, и не из-за моральных соображений — он просто не хотел, чтобы какие-то споры решались в обход государства. В 1770 году с княгиней Екатериной Дашковой случилась не очень приятная история. Произошло это в Лондоне, в доме графини Пушкиной, жены российского посла. В гости к графине приехала герцогиня Фоксон, считавшаяся одной из образованнейших женщин Англии. Причиной ее приезда было желание побеседовать с Дашковой, а по возможности и подискутировать с ней. После получасовой беседы между дамами завязался горячий спор. Соперницы оказались достойными друг друга, поэтому обстановка быстро накалилась. Разговор пошел на повышенных тонах и у англичанки в пылу спора вырвалось оскорбительное замечание в адрес оппонентки. Наступила зловещая тишина. Княгиня медленно поднялась и жестом пригласила встать герцогиню. Когда та исполнила просьбу, Дашкова вплотную подошла к оскорбительнице и дала ей пощечину. Герцогиня, не долго думая, дала сдачи. Графиня Пушкина опомнилась лишь тогда, когда соперницы потребовали шпаги. После безуспешных попыток примирить женщин, она все-таки вручила им оружие и провела в сад. Поединок длился недолго и завершился ранением Дашковой в плечо.

Дуэли из-за мужчин между женщинами были особо жестокими, просто ранения не удовлетворяли ни одну из соперниц. Только смерть могла расчистить дорогу к сердцу избранника. Дружба известной французской писательницы Жорж Санд с великим композитором Листом привела ее к жестокому поединку. Мария д'Агу, возлюбленная композитора приревновала к нему Санд и вызвала ее на дуэль, выбрав в качестве оружия острые ногти. Соперницы встретились в доме Листа, который заперся в своем кабинете и покинул его лишь когда женщины угомонились. Победу в этой схватке не одержал никто, но Жорж Санд решила уйти с пути темпераментной графини. Современные женщины выясняют отношения не при помощи клинков и шпаг, сейчас они это делают куда более убедительно. Но, тем не менее, они не перестают бросать вызов миру. Достойно управляясь в кухне, проповедуя нежность и чистоту, женщины не перестают доказывать всем, что смело могут находиться на одной ступени с мужчинами. Более того, они умело могут переходить из одного состояния в другое, быть слабыми, когда этого хочется, и сильными, когда это необходимо, и при этом срывать комплименты и сводить с ума даже сильных мира сего. Вот такие они, женщины — постоянно дуэлируя с жизнью, с легкой улыбкой дарят миру любовь. Анна Терзивец После эпохи Екатерины II женская дуэль в России претерпела сильные изменения. Российские женщины полюбили дуэли. Приютом же женских вооруженных поединков стали дамские салоны. Особенно в этом преуспели петербургские светские дамы. Так, в салоне госпожи Востроуховой (к сожалению, подробных сведений об этой женщине нет) только в 1823 году состоялось 17 (!) дуэлей. В записках французской маркизы де Мортене, которая частенько наведывалась в это заведение, говорится: «Русские дамы любят выяснять отношения между собой с помощью оружия. Их дуэли не несут в себе никакого изящества, что можно наблюдать у француженок, а лишь слепую ярость, направленную на уничтожение соперницы». Маркиза, как и многие ее соотечественники, в своих записках сгустила краски. В отличие от француженок, русские дамы редко доводили поединок до смертоубийства, а относительно изящества можно поспорить. Дело в том, что в те годы во Франции вошли в моду дуэли, на которых женщины дрались в полуобнаженном виде, а впоследствии и полностью обнаженные. Добавляло ли это изящества — вопрос спорный, но, по словам все той же маркизы де Мортене, поединки приобрели пикантность. В целом, информация о том, что происходило в первой половине XIX века в области женской дуэли в России, очень скудна и часто фальсифицирована, но кое-что можно найти.

ИЮНЬ 1829 ГОДА, ОРЛОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ Между двумя помещицами, Ольгой Петровной Заваровой и Екатериной Васильевной Полесовой, на протяжении нескольких лет происходили конфликты. В конце концов их напряженные отношения вылились в крупную ссору, которая привела к дуэли. Вооруженные саблями своих мужей и в сопровождении секунданток, коими были молоденькие гувернантки-француженки, а также своих 14-летних дочерей, соперницы встретились в березовой роще. После некоторых приготовлений секундантки предложили дамам помириться, на что те ответили отказом и, более того, затеяли перепалку между собой. В разгаре скандала женщины выхватили сабли и начали драться. Схватка длилась недолго. Ольга Петровна получила тяжелое ранение в голову, а Екатерина Васильевна в живот. Первая скончалась на месте, а ее соперница днем позже. Продолжение этой истории случилось через пять лет. Именно на этом же месте шпаги скрестили две девушки — дочери соперниц. Секундантками были все те же гувернантки. Итогом поединка стала смерть Анны Полесовой, а ее соперница Александра Заварова впоследствии занесла эту историю в свой дневник. ______________ Интереснейшая дуэль с переодеванием произошла во второй половине XVIII века. В доме красавицы-вдовы графини Сан-Бельмонт самовольно поселился некий французский офицер. Полученную от вдовы записку с просьбой очистить помещение молодой человек проигнорировал. Тогда графиня послала картель - официальный письменный вызов на дуэль, подписавшись: "Шевалье де Сан-Бельмонт". Офицер явился на место дуэли и встретил там незнакомого молодого человека. Стоит ли говорить, что это была переодетая и тщательно загримированная графиня. Через несколько минут боя она обезоружила противника и отбросила клинок ногой. "Вы думаете, мсье, что дрались с шевалье, - сказала она, - ошибаетесь - я мадам де Сан-Бельмонт. Убедительно прошу вас в будущем быть более чутким к женским просьбам".

В конце XIX века в Англии состоялась еще одна женская дуэль. В разговоре гостья сказала хозяйке дома: "А ведь когда-то вы были очень красивой женщиной". Хозяйка пришла в негодование оттого, что обидчица использовала имеющуюся в английском языке особую форму давно прошедшего времени - Past Perfekt. Бой произошел в Гайд-парке. Обидчица получила ощутимый укол в сгиб руки. По словам хроникера, "обе дамы удалились с поля боя с большим достоинством". Впрочем, девушки не только убивали, они еще и выступали, демонстрируя всем свое мастерство. Некоторые из них гастролировали по всей Европе. Одним из постоянных мест для таких выступлений и был наш город, Санкт-Петербург. И недаром! Здесь тоже встречались амазонки. Так первый в России профессор фехтования Иван Ефимович Севербрик обучал своему грозному искусству дам и девиц в шести почтенных семействах Петербурга. Анонимный "старожил и любитель фехтования" в газете "Северная пчела" N15 1856 года рассказывает, как в 1827 году в Петербург приехала итальянская фехтмейстерша госпожа Боголини. Она постоянно навещала школу Севербрика, где фехтовала с лучшими бойцами города и с самим маэстро, "а перед отъездом из нашей столицы, на бывшем Малом Театре исполнила превосходное ассо2 с известным фехтмейстером Гризье3, к общему удовольствию петербургской публики". Кто же из амазонок впервые за тысячелетия отказался от кровопролития и склонился к демонстрационному искусству? "Северная пчела" дает ответ и на этот вопрос: "госпожа д'Эонъ и девица Пучи, - первые по всем европейским государствам исполняли публичные фехтовальные ассо, а последняя и в Петербурге фехтовала на театре с искусными мастерами". Вообще-то, демонстрация мастерства чисто мужское искусство, - вспомнить хотя бы рыцарские турниры и выступления бродячих фехтовальщиков-кампионов. И откуда такая мужская модель поведения у этих двух дам? Ну, девица Пучи, понятное дело, попала под влияние своей старшей подруги и коллеги д'Эон. А вот сама д'Эон? И вот здесь начинается самое интересное. Посмертное медицинское освидетельствование показало, что госпожа д'Эон де Бомон была... мужчиной! Да, да, даже не гермафродитом, а самым настоящим, нормальным мужчиной.

Драгунский капитан, агент французской разведки, шевалье д'Эон жил и работал в двух образах. Причем, эти перевоплощения были настолько убедительны, что споры по вопросу его половой принадлежности так и не утихали до самой смерти разведчика. Люди, близко его знавшие, заключали пари на огромные суммы, ручаясь, что он мужчина. Или женщина - тут уж трудно утверждать однозначно. В России этот д'Эон был несколько раз, причем один раз под своим настоящим именем - д'Эон де Бомон, - и в женском костюме. Эта поездка была наиболее удачной. Он так втерся в круг приближенных Елизаветы Петровны, что даже стал на время ее чтицей! После российских похождений судьба привела д'Эона в Англию. там он (она) воспылал(а) необъяснимой страстью к комедиографу Бомарше, который познакомился с этим созданием в Лондоне. Бомарше писал, что девица де Бомон очень небрежно бреется и отпускает шутки, от которых покраснел бы даже немецкий ландскнехт.

Проживая в Англии (теперь уже постоянно в роли женщины), д'Эон получал большую пенсию от французского правительства, вплоть до революции. А когда выплата была прекращена, мадемуазель пришлось зарабатывать на жизнь самостоятельно. И вот госпожа д'Эон открыла рядом с Кенсингтонским парком фехтовальный зал! Пожалуй, это был единственный фехтмейстер-женщина в Европе.4 Зал не пустовал, принимая лиц обоего пола. Ведь женские бои не утихали. Уже в первой половине нашего века произошла дуэль на самом высоком уровне - между женщинамии-президентами. С одной стороны - почетный президент Венской музыкальной выставки, принцесса Полина Миттерних, с другой - президент женского комитета этой выставки. Повод - разногласия по вопросам устройства выставки. Одной из секунданток была принцесса Шварценберг. В качестве врача выступила некая баронесса, имеющая ученую степень доктора медицины. Принцесса Миттерних была ранена в нос, но отплатила противнице уколом в руку.